Архив дежурки

[Аватар Короля]

Архив фантворчества из АК-треда

Текстовые исполнения:

Исполнения 1-251

1) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | AO3
2) Вэй Чэнь/Хуан Шаотянь 1 | 2
3) Е Цю/Е Сю
4) Е Сю/Е Цю, Булочка/Е Сю 1 | 2
5) Счастье/Е Сю, Вэй Чэнь/Е Сю
6) Цяо Ифань/Ван Цзеси/Е Сю 1 | 2
7) Е Сю/Сюй Боюань
8) Су Муцю/Е Сю, Тао Сюань/Е Сю
9) Сюй Боюань, Е Сю
10) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3
11) Е Сю/Ван Цзеси
12) Лян Ичунь/Сюй Боюань
13) Хань Вэньцин/Е Сю 1 | 2 | 3 | 4 | AO3
14) Е Сю/Сюй Боюань
15) Е Сю/Сюй Боюань
16) Вэй Чэнь/Е Сю\Хань Вэньцин
17) Е Сю/Е Цю
18) Ван Цзеси
19) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ, Хань Вэньцин/Е Сю 1 |2 | 3 | 4 | 5 | 6 | AO3
21) Хань Вэньцин, Чжан Синьцзе
22) Чжан Синьцзе/Хань Вэньцин
23) Сунь Сян, Цю Фэй
24) Е Сю/Ван Цзеси
25) Е Сю/Ван Цзеси
26) Юй Вэньчжоу, Хуан Шаотянь
27) Е Сю/Сюй Боюань
28) Хань Вэньцин/Е Сю/Сюй Боюань
29) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
30) Е Сю/Е Цю, Булочка
31) Хань Вэньцин/Е Сю
32) Е Сю/Сюй Боюань
33) Вэй Чэнь/Е Сю
34) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6
35) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
36) Е Сю/Хуан Шаотянь 1 | 2
37) Булочка, Е Сю
38) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15
39) Е Сю/Сюй Боюань
40) Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь 1 | 2
41) Лян Ичунь, Вэй Чэнь
42) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
43) Е Сю/Ван Цзеси 1 | 2
44) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | AO3
45) Хань Вэньцин, Е Сю/Юй Вэньчжоу
46) Е Сю/Сюй Боюань
47) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
48) Е Сю/Сюй Боюань
49) Чжоу Цзэкай/Сунь Сян
50) Хуан Шаотянь/Юй Вэньчжоу 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | Фикбук
51) Е Сю/Сюй Боюань
52) Чжан Цзялэ, Сунь Чжэпин, Сунь Сян
53) Е Сю/Сюй Боюань
54) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ 1 | 2
55) Сюй Боюань/Е Сю
56) Ван Цзеси/Чжоу Цзэкай
56) Е Сю/Сюй Боюань
58) Е Сю/Сюй Боюань, Юй Вэньчжоу, Хуан Шаотянь
59) Хань Вэньцин/Е Сю
60) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
61) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
62) Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь 1 | 2
63) Мо Фань/Цяо Ифань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | AO3
64) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
65) Е Сю/Сюй Боюань
66) Хань Вэньцин/Е Сю
67) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
68) Е Сю/Сюй Боюань
69) Хуан Шаотянь, Чжан Цзялэ
70) Е Сю/Хуан Шаотянь
71) Хуан Шаотянь/Юй Вэньчжоу
72) Е Сю/Сюй Боюань
73) Е Сю/Сюй Боюань
74) Хань Вэньцин/Е Сю
75) Хань Вэньцин/Е Сю 1 | 2 | 3
76) Ван Цзеси/Е Сю 1 | 2
77) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
78) Е Сю/Сюй Боюань
79) Е Сю/Юй Вэньчжоу/Ван Цзеси 1 | 2
80) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
81) Е Сю/Сюй Боюань
82) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
83) Е Сю/Цю Фэй
84) Хань Вэньцин/Чжан Синьцзе
85) Е Сю/Ван Цзеси
86) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
87) Е Сю/Сюй Боюань, Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1, Вэй Чэнь/Лян Ичунь 2 | 3 | 4 | AO3
88) Е Сю/Сунь Сян 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | AO3
89) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
91) Хань Вэньцин/Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5
90) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3
92) Сунь Сян/Е Сю 1 | 2
93) Семья Е, Е Сю
94) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
95) Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1 | 2 | 3
96) Хуан Шаотянь/Юй Вэньчжоу
97) Е Сю, Су Мучэн, Мо Фань
98) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ 1 | 2
99) Сунь Сян/Чжоу Цзэкай 1 | 2
100) Су Муцю/Е Сю
101) Е Сю/Сюй Боюань
102) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ 1 | 2 | 3 | 4
103) Е Сю/Сюй Боюань
104) Е Сю/Сюй Боюань
105) Е Сю/Сюй Боюань
106) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3
107) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
108) Е Сю/Сюй Боюань
109) Е Сю/Сюй Боюань
110) Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1 | 2 | 3
111) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
112) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7
113) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | AO3
114) Ван Цзеси/Чжан Цзялэ
115) Чжоу Цзэкай/Сунь Сян
116) Лян Ичунь, Сюй Боюань
117) Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1 | 2
118) Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь 1 | 2
119) Е Сю/Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
120) Чжан Цзялэ/Е Сю
121) Е Сю/Сюй Боюань
122) Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь 1 | 2
123) Е Сю/Сюй Боюань
124) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
125) Чжоу Цзэкай/Сунь Сян
126) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
127) Хань Вэньцин/Е Сю
128) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
129) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
130) Е Сю/Чжан Цзялэ 1 | 2 | 3
131) Е Сю/Сюй Боюань
132) Е Сю/Сюй Боюань
133) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ\Сунь Чжэпин 1 | 2 | 3
134) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4
135) Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1 | 2
136) Пустынный Прах/Один Осенний Лист, Пустынный Прах/Хань Вэнцзин, Один Осенний Лист/Е Сю, Хань Вэньцин/Е Сю 1 | 2 | 3 | 4
137) Е Сю/Ван Цзеси 1 | 2
138) Е Сю/Сюй Боюань
139) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
140) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
141) Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1 | 2 | 3
142) Фан Руй/Линь Цзинъянь
143) Хань Вэньцин/Лян Ичунь/Чжоу Цзэкай
144) Е Сю/Чжан Цзялэ
145) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3
146) Хань Вэньцин/Е Сю
147) Чжоу Цзэкай/Сунь Сян 1 | 2
148) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
149) Хань Вэньцин/Чжан Синьцзе
150) Хань Вэньцин/Е Сю
151) Е Сю/Сюй Боюань
152) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
153) Е Сю/Чжан Цзялэ
154) Е Сю/Сюй Боюань
155) Лян Ичунь/Сюй Боюань
156) Лян Ичунь/Сюй Боюань
157) Е Сю/Сюй Боюань
158) Е Сю/Сюй Боюань
159) Е Сю/Е Цю
160) Хань Вэньцин/Е Сю/Чжан Цзялэ 1 | 2 | 3
161) Е Сю/Чжан Цзялэ 1 | 2 | 3
162) Е Сю/Сюй Боюань
163) Е Сю/Сюй Боюань
164) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ, Е Сю/Чжан Цзялэ
165) Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь
166) Сюй Боюань/Е Сю
167) Е Сю/Сюй Боюань
168) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2
169) Е Сю/Сюй Боюань
170) Е Сю/Сюй Боюань
171) Е Сю/Чжан Цзялэ
172) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | AO3
173) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ 1 | 2
174) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
175) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ 1 | 2
176) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
177) Е Сю/Чжан Цзялэ
178) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
179) Хуан Шаотянь/Чжан Цзялэ, Е Сю/Чжан Цзялэ
180) Е Сю/Чжан Цзялэ 1 | 2 | 3
181) Вэй Чэнь/Лян Ичунь 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | AO3
182) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
183) Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь 1 | 2
184) Хуан Шаотянь/Су Мучэн, Е Сю/Сюй Боюань
185) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
186) Лу Ханьвэнь/Лю Сяобе 1 | 2 | 3 | AO3
187) Сюй Боюань/Лян Ичунь 1 | 2
188) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | AO3
189) Е Сю/Сюй Боюань
190) Е Сю/Сюй Боюань
191) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4
192) Е Сю/Сюй Боюань
193) Е Сю/Сюй Боюань
194) Е Сю/Сюй Боюань
195) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3
196) Е Сю/Сюй Боюань 1 | 2 | 3 | 4
197) Лян Ичунь/Сюй Боюань
198) Е Сю/Сюй Боюань
199) Фан Руй/Линь Цзинъянь
200) Е Сю/Сюй Боюань
201) Сунь Сян/Чжоу Цзэкай 1 | 2 | 3 | 4
202) Чжоу Цзэкай/Сунь Сян
203) Е Сю/Сюй Боюань/Хань Вэньцин
204) Е Сю/Чжан Цзялэ
205) Хань Вэньцин/Чжан Синьцзе
206) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
207) Чжан Цзялэ, Чжан Синьцзе
208) Булочка/Е Сю 1 | 2
209) Е Сю, Су Мучэн, Су Муцю 1 | 2
210) Осенний Лист/Мрачный Лорд
211) Вэй Чэнь, Е Сю
212) Вэй Чэнь/Е Сю
213) Флешмоб однострочников (разные пейринги и персонажи) 1 | 2
214) Сюй Боюань, Мо Фань
215) Хань Вэньцин/Е Сю
216) Вэй Чэнь/Хуан Шаотянь
217) Вэй Чэнь 1 | 2
218) Чжоу Цзэкай
219) Хань Вэньцин/Е Сю 1 | 2
220) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
221) Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ 1 | 2
222) Фан Жуй/Линь Цзинъянь 1 | 2
223) Чжан Синьцзе/Чжан Цзялэ
224) ОМП/Чжан Цзялэ
225) Чжан Цзялэ, Чжан Синьцзе, Хань Вэньцин/Е Сю
226) Ань Вэньи 1 | 2 | 3
227) Вэй Чэнь/Лян Ичунь, Е Сю/Сюй Боюань
228) Пирожки-порошки про Тиранию 1 | 2
229) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
230) Сунь Чжэпин/Чжан Цзялэ
231) Чжан Синьцзе/Ань Вэньи 1 | 2
232) Семь Цветочных Лепестков, Непревзойдённый Супер Красавчик, Е Сю/Сюй Боюань
233) Чжан Синьцзе/Юй Вэньчжоу, Чжан Синьцзе/Чжан Цзялэ, Юй Вэньчжоу/Хуан Шаотянь
234) Хань Вэньцин, Ван Цзеси
235) Хань Вэньцин/Ван Цзеси 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12
236) Сборная Китая 1 | 2
237) Фан Жуй/Линь Цзинъянь 1 | 2
238) Сборная Китая 1 | 2
239) Цинь Муюнь/Сун Циин
240) Е Сю/Сюй Боюань
241) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
242) Е Сю/Сюй Боюань
243) Е Сю/Сюй Боюань, Вэй Чэнь/Лян Ичунь
244) Вэй Чэнь/Хуан Шаотянь, Фан Жуй/Юй Вэньчжоу
245) Е Сю/Сюй Боюань
246) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
247) Е Сю/Сюй Боюань
248) Е Сю/Цяо Ифань
249) Е Сю/Сюй Боюань/Хань Вэньцин
250) Е Сю/Сюй Боюань
251) Су Мучэн/Мо Фань
252) Сун Циин/Мо Фань
253) Мо Фань, Су Мучэн, Цяо Ифань
254) Е Сю/Сюй Боюань
255) Хань Вэньцин/Е Сю
256) Вэй Чэнь/Лян Ичунь
New!257) Е Сю/Один Осенний Лист
New!258) Сунь Сян/Чжоу Цзэкай
New!259) Е Сю/Хань Вэньцин/Чжан Цзялэ
New!260) Хань Вэньцин/Е Сю

Челлендж-исполнения:

Исполнения 1-11

1) Стрип: Е Сю, Великие гильдии
2) Стрип: Чэнь Го, Е Сю
3) Арт: Сюй Боюань
4) Арт: Хань Вэньцин/Е Сю
5) Анекдот: Ван Цзеси
6) Хокку: Хань Вэньцин/Ван Цзеси/Чжан Цзялэ
7) Арт: Хуан Шаотянь
8) Стрип: Мо Фань/Су Мучэн
9) Арт: Сюй Боюань
10 Набор смайлов: Е Сю/Сюй Боюань
11) Арт: Чжоу Цзэкай/Сунь Сян
12) Скетч: Юй Вэньчжоу
13) Пейнт-арт: Мо Фань, Хуан Шаотянь
14) Пейнт-арт: Е Сю

Полезное:

1) Расписание Синьцзе
2) Пересказ 10 приквела «Династия и юность»
3) Таймлайн
4) Инструкция по скачиванию видео с Bilibili

БВХ (Битва всякой хуйни)

Правила + баннеры + плашки команд

Исполнения:

1) Полотно - Е Сю изгоняют из Великолепной эры
2) Драббл - вэйсю
3) Драббл - елань про первый раз


1) Поэма с элементами классики
2) Драббл - Е Цю, Е Сю
3) Рисунок - Вэй Чэнь с новогодним подарком


1) Иллюстрация того, как Су Мучэн увлекала Мо Фаня про-сценой
2) Басня о Счастье - 1, 2, 3
3) Перевод видео - "Дженовая поездка сборной в поезде"


1) Наскальная живопись - кроссовер с "Вредными советами" Г. Остера
2) Рисунок - елань
3) Парадный портрет - "Су Мучэн в изумлении смотрит на слишком высоко расположенный монитор"
4) Коллаж - "О чувствах к Е Сю. Народная мудрость"
5) Драббл - елань
6) Коллаж - Чэнь Го, Су Мучэн

запись создана: 16.04.2018 в 23:54

@темы: ссылки, административное, дежурка

Comments

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

27.11.2018 в 23:00

2/2

Пока Фан Жуй думает, что ослышался, руки действуют. Это не назвать полноценной дрочкой, он просто трет член поверх спортивок, потому что хочется растянуть ощущения.
- И продолжай рассказывать, - строго добавляет Линь, и Фан Жуй все-таки стонет.
- Да, надо было давно... давно тебе рассказать, - признается он. Кашу в голове разбавило возбуждением, и Фан Жуй не уверен, что между языком и умом остался хоть какой-то барьер. Ну и ладно. Его капитан ему приказал. Сам виноват. - А я боялся. И стыдно было. Я думал, ты ко мне... только не смейся, я мог себе напридумывать, ты же меня знаешь - что ты относишься ко мне, как к младшему брату. Меня от этого тащило. И вообще от того, какой ты. А потом я осознал, что дрочу, представляя тебя. Вот тут можешь смеяться, как мне за пять лет так и не хватило смелости в этом признаться. Прости.
- Не сработает ведь, если я скажу "Прощаю". Или если скажу, что мне тоже не хватало смелости, - после долгой паузы задумчиво говорит Линь. Фан Жуй пожимает плечами, забыв, что его не видно. - С тобой так просто не справиться. Я каждый раз как будто подбираю комбинацию к сейфу. К тебе. И за это я тебя тоже люблю.
- Что ты...
- Потом обдумаешь, - обрывает его Линь, оставляя беспомощно хлопать ресницами и пытаться вдохнуть. - Раздевайся.
Фан Жуй послушно не думает. Так проще. Может быть, это все - очередной его мокрый сон. Ну и пусть. В самом деле, подумает потом.
- Верни руку на член. Как ты обычно это делаешь? Правой?
- Осквернять мою золотую руку обычной дрочкой? - возмущается Фан Жуй. В тихом смешке Линя ему слышится что-то еще, не только смех. - Левой. И ничего особенного я не делаю.
Он опускает руку в трусы - неудобно, две резинки давят на запястье, как тут еще и описывать? Фан Жуй недовольно стонет, пытаясь выползти из штанов с трусами - тело неповоротливое и непослушное, он никак не может одновременно приподнять бедра и стянуть с них одежду.
Это, блин, как играть на европейском сервере через ВПН, когда пинг такой, что команды до персонажа через три секунды минимум доходят...
Линь, кажется, догадывается о его неудобствах. И начинает говорить сам - и Фан Жую становится плевать на все: он обращается в слух.
- Помнишь, ты первый раз АПМ правой до четырехста довел? И руку потом свело? Я тебе еще массаж делал и ругался, что так нельзя?
- А потом свалил и мне пришлось идти дрочить в туалет, - вспоминает Фан Жуй, наконец вытащив член наружу. По рукам разливается тепло - будто после массажа. Приходится закусить губу, чтобы не застонать. Он медленно-медленно ведет сжатыми пальцами по члену вниз, оттягивая крайнюю плоть с головки.
- Надо было подышать, а то мы бы оказались в соседних кабинках и с одной и той же целью, - тихо признается Линь. Дышит тяжело, сбивчиво. - Я сберег тогда ощущение твоей руки в своих для ночи. Дрочил, представляя, как облизываю тебе пальцы - и как ты потом трогаешь меня, мой член.
- Как ты любишь? - надо сделать себе напоминалку, чтобы никакого алкоголя, когда они встретятся, думает Фан Жуй. У него даже с самим собой не очень получается, лучше всего все равно работает язык. а не руки, не хватало еще опозориться перед Линем. - У меня руки рассинхронизировались, - жалуется он. - Так хорошо, когда ты говоришь, в голове коротит... я так только от слов кончу, только тебе придется много говорить.
- Тогда слушай внимательно, - Линь судорожно вздыхает. И приказывает. - Оближи ладонь.
- Горько, - отзывается Фан Жуй, когда на языке оседает привкус смазки и пота.
Линь заглушенно стонет - наверное, рот себе зажал, думает Фан Жуй и уже без приказа возвращает влажную от слюны ладонь на член.
- Вот что ты делаешь, - без укора в голосе говорит Линь. Фан Жуй готов все отдать, только бы увидеть его лицо сейчас. - Теперь дрочи себе. Медленно - потому что я сначала делал бы это медленно. Трогал тебя, чтобы узнать, запомнить...
Фан Жуй послушно двигает ладонью, жмурясь и представляя, что это не его рука. Что это Линь ведет по его члену, медленно-медленно, перебирая чуткими пальцами, прослеживая вены.
Он протяжно стонет. Линь, кажется, тоже - во всяком случае он на несколько секунд замолкает.
- Так хочется видеть тебя сейчас, - наконец говорит он. Коротко вздыхает. - ПомассиЖуй головку. Наверное, я бы тут не удержался. Попробовал бы... лизнуть.
От того, как у него срывается голос, у Фан Жуя кружится голова. Он мажет большим пальцем по головке, надавливая на щель, стонет снова и срывается - дрочит себе, сильно и быстро, ощущая, как подкатывает оргазм.
До ярких вспышек под опущенными веками, до сладкой дрожи во всем теле, не хватает только последнего штриха.
- Линь, пожалуйста, - всхлипывает он. Почему в реальности до сих пор не придумали телепорты?! Или хотя бы материальные звонки, передача всех эффектов...
- Хочу услышать тебя, - говорит Линь. Громко дышит, почти всхлипывает, но голос у него все еще твердый, уверенный. - Давай.
Фан Жуй вскидывает бедра, толкаясь в свой кулак, стонет в голос, не в состоянии сдержаться - и не может заткнуть себя, пока сперма толчками выплескивается, пачкая его руку.
И сквозь бешеный стук сердца в ушах слышит свое имя - тихо, на выдохе, вместе со стоном.
От этого его перетряхивает остатками удовольствия еще раз.
Фан Жуй обессиленно обмякает на кровати.
Вытирает руку об штаны, прежде чем окончательно их вместе с трусами и носками с себя стащить. Слушает, как Линь тоже возится там, у себя - и понимание, что они кончили почти одновременно, греет душу.
Если это все сон, то Фан Жуй точно не готов просыпаться. Но он почти уверен, что все правда.
Если уж он не поучаствовал в финальном матче, но был очень, очень хорошим мальчиком, должна же сработать его карма?
- Залезь под одеяло, замерзнешь, - заботливо говорит Линь так, будто ничего не было. Или... будто это почти ничего не изменило.
И от этого сердце Фан Жуя сначала пропускает удар, а потом бьется еще сильнее, громче, жарче.
Но под одеяло он все равно заползает.
- Встретишь меня, когда мы прилетим? - бормочет Фан Жуй, закутываясь в одеяло с головой. - Я так давно тебя не видел, надо было хотя бы играть вместе, а еще мудак этот мелкий играет на Покорителе демонов, меня каждый раз дергает, хочешь, я у него карту отберу? И Сомневающегося демона тоже, вернемся в игру по-настоящему криминальным дуо...
Линь тихо смеется в ответ - и Фан Жуй засыпает под его смех.
А утром в чате мигает непрочитанное "Конечно, встречу". И - "Люблю тебя".


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

28.11.2018 в 01:09

на недельку Тирании. День третий. Отобрать телефон.
Синьцзе/Цзялэ, капитан Хань, китайская сборная. драббл, 500 слов, постканон, рейтинг G.

Когда-то Цзялэ думал, что команда - это семья. Потом Чжэпин ушел, и Цзялэ решил, что надо меньше думать. Потом появилась Тирания.
Потом его пригласили в китайскую сборную, случилось первое золото. А Тирания осталась все равно.

Е Сю - кто бы сомневался - убедил министерство, что отдельная тренировочная китайской сборной не нужна. Цзялэ уверен, что он просто не мог упустить такую возможность. Посмотреть на жизнь команд изнутри. Ну и побыть собой.
В прошлом месяце они были у Дождя, и случилось сразу два исторических события. Е Сю схлопотал таки по морде. А Сунь Сян впервые в жизни взял автограф. И даже не у профессионального игрока.

Цзялэ жаль, что капитана Ханя не было с ними. Он бы понял, что у других не лучше. Потому что теперь пришел черед Тирании принимать гостей, и вчера капитан весь день проходил с лицом "я воспитатель ебучего детского сада на бесконечном утреннике". Зато сейчас занят любимым делом - гоняет на Арене Одного Осеннего Листа. Зрители в восторге.
Среди хаоса, устроенного профессиональными игроками, Цзялэ обнимает чашку со скриншотом, ловит взгляд Синьцзе и ощущает себя - дома.

А еще сегодня пятница. День, когда Синьцзе проверяет, лег ли он спать, и отбирает у него телефон. Синьцзе включил Цзялэ в свое расписание сразу же. С первого дня в Тирании. И Цзялэ подумал - вау. Ну то есть сначала он подумал не это. Но потом - вау.
Даже жаль, что до вечера еще далеко.

За день китайская сборная умудряется почти разнести Тиранию. Е Сю - почти нарваться на второй удар по морде. Ван Цзеси смотрит на все с выражением лица "слава богу, не я тут главный". Потом вздыхает и приносит капитану стаканчик с чем-то, что Хань выпивает, не глядя.

К вечеру все очень-очень уважают капитана Ханя. Терпеть все это с невозмутимым (почти) лицом и недрогнувшей рукой наводить порядок - это талант почище игры в Славу. В десять Хань берет Е Сю за шкирку, запихивает в первую попавшуюся комнату и запирает дверь на ключ. Снаружи.
Шкала уважения взлетает до небес. Сунь Сян просит автограф второй раз в жизни.

Без двух минут одиннадцать Цзялэ в кровати и демонстративно достает телефон. Когда они путешествуют с китайской сборной, их с Синьцзе всегда селят вместе. И Цзялэ этому рад. С ним спокойно. Ну, как будто сидишь на вулкане, но знаешь, что если извержение и случится, то лет через сто. И точно по расписанию.
Это обнадеживает. Слегка ебанутая стабильность - то, чего Цзялэ очень не хватает в жизни.
Он бы, возможно, даже попросил Синьцзе остаться, если бы знал, как. Украсть расписание и добавить пункт - пока единственный вариант, но это совсем крайняя мера.
Ровно в одиннадцать в дверь стучат. В руках у Синьцзе - знакомый листок.
- Я тут нашел в своем расписании ошибку, - говорит Синьцзе. Он больше не хочет приходить? Цзялэ не знает, почему вдруг становится так холодно. - У меня нет пункта "возвращаюсь к себе". Значит, я нарушаю собственное расписание.
Цзялэ почти отвечает - ну так исправь. Или "расписание не настолько подробное". Потом понимает.
- Это плохо, - говорит он. Синьцзе кивает. - Нужно что-то с этим делать, - Синьцзе кивает снова. - И когда же ты будешь уходить? - он боится поверить.
- Ну, чтобы не нарушать расписание... Утром в субботу.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

28.11.2018 в 12:28

На недельку Тирании день 3, отобрать телефон.
ОМПх3/Цзялэ, насилие, нон-кон, смерть персонажа, тлен, пиздец. Хэппи энд.

Голова раскалывается. Все тело ломит. Горло слипается от сухости - дышать больно. Руки связаны над головой. Под спиной холодная жесткая ткань. Глаза не открыть, мешает повязка.
Цзялэ не понимает, где находится. Последнее, что он помнит: орали друг на друга с капитаном Ханем из-за какой-то дурацкой ошибки на тренировке, Цзялэ психанул и ушел проветриться, пострелять в тире недалеко от здания клуба.
Когда возвращался, было уже темно. Сзади по затылку прилетело так, что он едва мозги не растерял. И отрубился.
- Кажись, очухался, - первые слова из разговора, которые удается разобрать.
Его грубо хватают за подбородок, вздергивая лицо. Цзялэ сжимает зубы - тошнит. Мозги будто миксером взбивает, он с трудом различает, где верх, а где низ. Тело прошибает ознобом: здесь холодно, воняет сыростью и гнилью.
- Точно-точно! Привет, Чжан Цзялэ! - радостно восклицают рядом.
- Может, не надо? Давайте просто уйдем? - еще одни голос, слабый и дрожащий.
Их трое, как минимум.
- Зассал? Или все еще фанатеешь? Из-за этого ублюдка над нами все остальные фанаты ржут! Нет уж, блядь, так просто я его не отпущу.
Цзялэ дергается, пытаясь ослабить веревки на запястьях. Кожу саднит, страшно сделать резкое движение. Руки - это самое дорогое, что у него есть.
- Телефон забери, - командует один из отморозков. - И выруби.
На колени опускается тяжесть чужого тела, скинуть ее никак не получается, телефон все-таки вытаскивают из кармана джинсов.
- Ха, парни, смотрите: он тут с капитаном Чжэпином! Точно говорю, Цветочек перед ним ноги раздвигал!
- Так и перед нами раздвинет.
Двое довольно гогочут, а Цзялэ до костей пробирает паникой, когда смысл их слов доходит до него. Когда холодные пальцы тянут пряжку ремня, а потом и шлевки джинсов, стягивая их с ног.
- Уроды! - рычит Цзялэ и тут же заходится кашлем - пересохшее горло нещадно дерет.
- А ты-то какой красавчик, а ну не рыпайся!
Цзялэ дергает руками, уже наплевав, что может пораниться - дороже рук только его гордость. Он не позволит этим ублюдкам, не позволит...
Злые слезы жгут глаза под промокшей повязкой. Вдвоем насильникам все же удается раздеть его. Руки грубо сминают нежную кожу, щиплют, наверняка оставляя синяки.
- Охренеть, гладкий как девка!
- Ну точно пидор.
От подобных комментариев становится еще херовей. Пальцы тычутся между ягодиц, царапают острыми короткими ногтями - Цзялэ сжимается так, что мышцы сводит.
- Ну чего, бля? Выебываться будешь? Эй, малыш Яо, дай бутылку.
Цзялэ задыхается, ему в жизни еще не было так мерзко и страшно. Отморозки прижимают его ноги, разведя их в стороны, ледяное стекло касается задницы, давит, больно толкаясь внутрь.
- Хватит! - кричит Цзялэ, сдирая горло в кровь. - Хватит, я все сделаю!
- Сразу бы так, - довольно усмехается насильник. - Чур, я первый.
Бутылка исчезает, ноги отпускают, но в следующий миг сверху наваливается тяжелое тело.
- Сука, как бы тебя тут поудобнее...
Цзялэ всхлипывает, шире разводя колени, сглатывает и хрипит:
- Ноги на плечи...
- Заткнись! - пощечина обжигает лицо. - Без тебя знаю, тебе только стонать положено.
Цзялэ прикусывает губу. Старается перевести дыхание. В голове шумит кровь. А когда ублюдок все-таки закидывает его ноги к себе на плечи, Цзялэ переплетает лодыжки и изо всех оставшихся сил сжимает чужую шею коленями. Пока не слышит - чувствует - противный хруст позвонков.
Безвольное тело насильника придавливает сверху. Цзялэ тянет руку, высвобождая, наконец, окровавленное запястье из пут, сдергивает повязку с лица и смотрит, щурясь, на двоих ошеломленных ублюдков.
- Ну что, бляди, кто следующий? - рычит он, подаваясь вперед.
Один из них достает дрожащими руками выкидной нож, но другой хватает его за рукав куртки и тянет в сторону.
- Пусти, я его прирежу, нахуй!
- С ума сошел?! Ивэй мертв! Бежим отсюда, пока он наших лиц не увидел!
Запинаясь и матерясь, они сваливают, а Цзялэ откидывается спиной на холодную стену. Его всего трясет, он не чувствует боли, кроме той, что пульсирует в голове и груди вместе с частыми ударами сердца. Но надо, надо освободиться, развязать вторую руку. Спихнуть с себя остывающий труп.
Блядь. Труп. Он убил человека.
Едва освободившись, Цзялэ выворачивается из-под тяжелого тела, поднимается на колени и блюет желчью, пока пустой желудок не начинает слипаться. Голова раскалывается: от удара, от осознания, в какое ужасное дерьмо он вляпался. Слезы заливают лицо - Цзялэ сворачивается в комок на холодной тонкой подстилке, на которой его недавно чуть не выебали, вжимается лицом в колени и кричит почти беззвучно. Кричит, пока лицо не начинает неметь, а в голове не остается ни единой мысли.

***

Он не знает, сколько времени проходит, прежде чем решается открыть опухшие слипшиеся глаза. Вокруг все еще холодно и тихо, почти темно. Черт знает, откуда проникает свет.
Цзялэ чувствует себя абсолютно опустошенным, и это гораздо лучше больной отчаянной истерики.
Лицо жжет от высохших слез, содранные запястья ноют, но пальцы двигаются свободно - это первое, что он отмечает ясно и четко. После чего оборачивается и смотрит в стеклянные глаза мертвеца. Пинает его в бок, перекатывая в сторону, достает из-под тела свои джинсы и одевается. И включает телефон.
С заставки на него смотрит улыбающийся девятнадцатилетний Чжэпин.
Цзялэ вытирает грязное лицо рукавом длинной футболки, прочищает горло и набирает номер, который давно знает наизусть. Это не первый раз, когда он вляпывается в криминал. Хорошо иметь связи в Триаде.
- Привет, - первым делом говорит Цзялэ.
В трубке долго молчат, а после Чжэпин строго спрашивает:
- Что стряслось?
Цзялэ улыбается.
- У тебя ведь есть люди в Циндао? У меня две проблемы. Первая: я убил человека.
Цзялэ едва не роняет телефон, а потом просто не подносит его к уху до тех пор, пока Чжэпин не прекращает орать.
- А вторая?
- Нужно убить еще двоих...

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

28.11.2018 в 14:28

На Недельку, день 3, Цзялэ|Синьцзе, немого еханя, флафф, G, 400 слов

Глаза слипались. Цзялэ оставалось набить совсем немного экспы до нового уровня, но в последний момент его боднули в плечо, палец сорвался, и мобильная игра свернулось в трей. Нервы сдавали, и Цзялэ уже был готов вывалить весь свой нецензурный словарный запас, но заткнулся так же быстро, как вспыхнул: Синьцзе тихо сопел, закрыв глаза и опустив голову ему на плечо.
Вся сборная вымоталась с этим двенадцатичасовым перелётом из Пекина в Цюрих, но Синьцзе с его расписанием было хуже остальных. А ведь он даже смог первым встать рано утром и проверить багаж Цзялэ - и хорошо, а то тот уехал бы без любимого шампуня и зубной щётки.
Часы на телефоне показывали 16:07 - в Пекине как раз было начало двенадцатого. Синьцзе держался до последнего, а тут, ко всему прочему, их автобус до отеля сломался в пути, и пришлось ждать замену в аэропорту. Сплошной стресс.
Убрав телефон, Цзялэ подцепил очки Синьцзе на переносице и, аккуратно стянув их, передал на хранение клюющему рядом носом Шициню. Тот понятливо кивнул и убрал их в свой очечник. А Цзялэ, взяв Синьцзе за плечо, уложил его к себе на колени.
Если все говорили, что Цзялэ выглядит на восемнадцать, то Синьцзе без очков он не дал бы и семнадцати. Может, оттого, что он спал, черты лица сгладились, но сейчас он казался таким юным - полная противоположность всегда серьёзного замкапитана Тирании.
Засмотревшись, Цзялэ сам не понял, как коснулся красного следа от дужки очков на виске - кожа нежная, - убрал прядь волос за ухо, - мягкие. И мысли в голове странные. Чёрт, как же он не выспался. Но стоило лишь прикрыть глаза, как сработала внутренняя сигнализация: и правда, прямо перед ним стоял Е Сю.
Цзялэ вопросительно кивнул, мол, чего надо. Е Сю пожал плечами, а потом накинул на Синьцзе свою ветровку. Это Цзялэ ему позволил, аккуратно поправив её на плечах Синьцзе - всё-таки кондиционеры тут дули на всю мощь.
- Приедем - пусть отсыпается, - тихо сказал Е Сю. - Всё равно нам пока клерик не...
- Заткнись. А то пну, - так же тихо ответил Цзялэ и прижал Синьцзе поближе к себе.
Е Сю состроил удивлённую мину, а потом, будто поняв что-то, улыбнулся. И оставил, наконец, их в покое. Цзялэ выдохнул, снова прикрыл глаза. На секундочку-то можно.

***

Е Сю: Их мы оставим в аэропорту
Прикреплённый файл: DoudleZhangSleeps.jpg

Хань Вэньцин: ...

Хань Вэньцин: буду через 3 дня

Е Сю: И заберёшь их?

Хань Вэньцин: тебя

Е Сю: ...

Е Сю: Жду

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

28.11.2018 в 22:15

На недельку Тирании, день третий, проверка багажа
Ань Веньи/новое дно, джен, даже без пейринга. Лёгкий кроссдрессинг (в этой части совсем лёгкий, но дальше будет больше).
2314 слов, часть 1 из 2


Когда в качестве оплаты за репетиторство однокурсница втюхала ему карту из он-лайн игры, Ань Веньи подосадовал, но не стал на этом зацикливаться. Хоть он и не играл в он-лайн игры, но был о них наслышан. Сосед по комнате со своими приятелями регулярно просаживали все карманные деньги в интернет-кафе: на оплату компьютеров и покупку… Покупку чего-то. Сказать по правде, Ань Веньи не вслушивался в их треп, скорее уж старательно его блокировал. В общем, главное, люди действительно были готовы платить деньги за пиксели на экране, так что, возможно, карту и впрямь получится продать.

На его сумке, как выяснилось, даже был специальный кармашек для подобных карт. Посмеявшись такому свидетельству популярности игры, Ань Веньи убрал карту с глаз долой. На этом история должна была бы закончиться, но теперь, когда Ань Веньи знал, зачем нужен этот странный кармашек, взгляд то и дело возвращался к нему. И однажды ночью он поддался любопытству. Он устал и запутался в реферате настолько, что сам уже забыл, о чём писал, а продававшиеся в интернет-кафе энергетические напитки, хоть и отгоняли сон, но совсем не прочищали голову. «Мне только надо отвлечься от учёбы, – сказал себе Ань Веньи, – переключить умственную деятельность на другое полушарие. Вот сейчас двадцать минут отдохну, а потом с новыми силами всё допишу».

В полумраке тени милосердно маскировали зашорканные денежные деревья в кадках и грязные неоштукатуренные стены дешманского заведения для бедных студентов, обрамлённый заляпанным пластиком экран стал окном в другой мир.

Половину из обещанных себе двадцати минут Ань Веньи провёл за разглядыванием раскинувшейся перед ним долины, сизой горной гряды на горизонте и парящих в небесах континентов. Потом в отдалении, на самом краю долины, завязалась драка, и Ань Веньи вспомнил, что это игра и здесь вроде надо кого-то бить. Потыкав в кнопки он нашёл меню. Посреди экрана отображалась кукла – розовые волосы, мультяшное платье, в руках то ли палка-копалка, то ли ростовой крест. Имя: Холодные Ручки. Класс: клерик. В смысле, священнослужительница что ли? А, то есть это всё-таки крест. Уровень: 66. Из ста? Это много или мало? Гильдия: Разнотравие. Дальше шли шкалы и цифры. Понятнее не становилось.

В конце концов, поиск информации – это то, зачем он, собственно, пришел в интернет-кафе. Открыв новое окно браузера – чтобы ни в коем случае не потерять ссылки для реферата – Ань Веньи открыл Байду и забил в поиск: «слава священник что делает?»

Сразу же выяснилось, что бить он никого не будет. Это было, в общем, не плохо. Потом он установил, что одногруппница не соврала, карта была и правда неплохой. Шестьдесят восьмой уровень был из семидесяти возможных, параметры персонажа соответствовали цифрам, описываемым на форумах как «неплохой хил», а иногда и «годный хил». Чем хил отличается от клерика Ань Веньи пока не понял, но в остальном всё соответствовало.

На кукле было розово-золотистое платье, но при наведении на зону, где быть верхняя часть одежды всплывало заковыристое слово, написанное фиолетовыми иероглифами. Считалось ли, что «экипирована лиловая броня»? Оставалось только понадеяться, что да.

Статьи и форумы многое прояснили, но оставался главный вопрос: что делать? Запрос «играю развитым аккаунтом но в первый раз стою посреди игры куда пойти?» поисковик игнорировал. Выбрав группу людей, которые вроде заканчивали крошить партию монстров неподалёку, Ань Веньи развернул камеру в их сторону и нажал «вверх». Расстояние не уменьшилось.

Пришлось лезть обратно в меню – где-то там была вкладка с информацией, какие клавиши за что отвечают – и искать, как здесь передвигаться.

Стоило подойти ближе к людям, как внизу экрана появилось полупрозрачное окно чата. Один из группы повернулся к нему, да так и стоял, не шевелясь, пока остальные за его спиной ритмично делали выпады и вспыхивали спецэффектами.

Раз окно появилось – это же, наверное, неспроста? Ань Веньи написал в полупрозрачный чат: «Привет!»

«Привет, – посыпалось в ответ, – а чо не голосом ты меня слышиш вообще? что ты хочешь?»

То есть, до этого ему что-то говорили? Ань Веньи огляделся, но ни на одном из столов вокруг не было гарнитуры. Монитор, мышь, клавиатура, монитор и наклеенная рядом с ним бумажка с номером; да ещё на столах у дальней стены стояли пепельницы.

«Извини, старший брат, не было слышно, – написал он в ответ. – Я в интернет-кафе, здесь компьютеры не снабжены наушниками. Прощу прощения, если отвлекаю, я играю в первый раз и не очень хорошо понимаю, что делать. Можно задать пару вопросов?».

«Играешь первый раз, а 66 лвлов с неба упали?».

«Мне подарили карту персонажа».

«Своё-родное 66го лвла и подарили?»

«Бгг насосала»

«Да ладно вам! Ну, ты спрашивай, сестричка, поможем чем сможем».

Ань Веньи уже и забыл, что играет женским персонажем, обращение «сестра» выбило его из колеи. Обзор от первого лица, восхитительная графика и реалистичная динамика при движении позволяли погрузиться в виртуальную реальность с головой. Он уже сам как будто чувствовал летний ветерок, легко пригибающий высокие луговые травы. И совсем забыл, что карта-то женская.

«Глянь там может на системном блоке есть гнездо для наушниковтогда можешь подключить свои в задрипанных кафе такое часто былвает». Совет оказался дельным, только вот наушники в кармане нашлись самые обычные, без микрофона. Но даже так дело пошло быстрее. Опытные игроки посоветовали переместиться на просто сервер – откуда его персонаж, предположительно, перешёл в Небесную Сферу, где они стояли сейчас, – найти там «нубские локации» – на них должно быть написано «ур. 5-10» – и попробовать разные действия на слабеньких монстрах.

Встреченная им группа игроков оказалась настолько мила, что даже проводила его до ближайшего города с телепортом. Оказывается, в Небесной Сфере было много агрессивных игроков, которые нападали на других игроков, пока те просто бежали по своим делам. У пьедестала телепорта они уговаривали милую сестричку пообещать, что она вернётся и присоединится к их группе как только освоится с управлением.

К тому времени, как пакет ночного тарифа кончился, Ань Веньи одел куклу в то, что нашлось у неё в багаже – вернее в инвентаре, – потому что система сообщила, что предметами, полученными в Небесной Сфере здесь пользоваться нельзя. Разобрался, как устанавливать цель, сколько примерно здоровья восстанавливают основные навыки и от каких монстров надо просто драпать, а каких можно и пристукнуть крестом-копалкой. Реферат по морфологии эпохи Сун не вырос ни на абзац.

В следующий раз он принёс с собой наушники с микрофоном. И выяснил, что другие игроки далеко не такие милые, когда узнают, что он парень, и вообще играть за персонажа противоположного пола не приветствуется. На третий раз он попробовал задавать вопросы в гильдейском чате и узнал, что люди идиоты и в этом идеальном мире тоже.

Наконец, он нашёл себе группу братцев, которые были не против таскать за собой бестолкового, но достаточно прокачанного хила, и дела его пошли в гору. Надо было только слушать внимательно и без промедления реагировать на подсказки более опытных игроков. Очень скоро он вывел закономерности и разобрался, что делать в той или иной ситуации. Ань Веньи не сомневался, что так и получится, в конце концов, эта наука не могла быть сложнее, чем экзамены у профессора Шеня.

Ань Веньи чувствовал себя немножко супергероем. Днём он был обычным студентом и работником, а по вечерам перемещался в волшебный мир, где его руки источали сияние целительной энергии, а один взмах посохом мог спасти кого-нибудь от гибели. В игру он заходил, конечно, не каждый день – откуда у людей столько времени берется? Только если задали совсем немного, или наоборот, когда между всеми рефератами, лабораторными, одной подработкой и другой начинало казаться, что жизнь состоит из одного сплошного пиздеца. Звёзды в «Славе» сияли так ярко, как никогда не делали в вечно затянутом смогом Пекине.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

28.11.2018 в 22:17

ч.2

Однажды Ань Веньи решил, что набрался достаточно опыта, нашёл телепорт и отправил Холодные Ручки в Небесную Сферу. Без фанфар. Поскольку Холодные Ручки уже прошла квесты с предыдущей хозяйкой и перешла в Небесную Сферу не в первый раз, системного оповещения не было. Но Веньи чувствовал, что сделал потрясающе важный шаг. Как семестровую лабу сдал. И когда на следующий день он увидел в университетской столовой ту самую одногруппницу – не сдержался. Он даже не спросил, не заняты ли места за столом, прежде чем сесть поставить свой поднос рядом:

– Привет, знаешь что, я вчера перешёл в Небесную Сферу!

– Ой…

Странная реакция. Ань Веньи, конечно, не ожидал бурных аплодисментов, но чтобы девушка в мгновение спала с лица, а потом залилась краской?

– Прости, братец Ань! Прости-прости-прости! Но ты же должен был продать Холодные Ручки!

– Решил посмотреть, прицениться. Потом понравилось, – пожал плечами Веньи.

– Я не ожидала, что ты сядешь играть! Ты всегда такой серьёзный и сосредоточен на учёбе… – собеседница крутила палочки в руках с таким отчаянием,что они жалобно поскрипывали. – По правде говоря… По правде говоря, я отдала её специально. Из-за игры начала отставать в учёбе, завалила зачёт. Сколько раз пыталась просто не заходить в игру – но всё равно срывалась и тянулась за картой. Ты осторожнее, братец Ань.

Ань Веньи перемешивал овощи в тарелке, не зная, что сказать.

– Ты самый рассудительный человек у нас на курсе, – сказала вдруг Ли Нань. – И сам лучше всех знаешь, что тебе по силам, а что нет.

– Спасибо, – что ещё на это ответить?

– Расскажи про Небесную Сферу. В каком смысле, перешёл? Я же её там и оставила…

Тем же вечером, Ань Веньи смотрел в открытое окно меню, где переступала с ноги на ногу и поводила посохом Холодные Ручки. Его антропоморфное воплощение в мире «Славы». Розовые волосы и фарфоровое личико, а за ними столбцы цифр, измеряющих его возможности и ценность аккаунта.

Сам он видел свой аватар только в меню, но раз именно через неё его воспринимают другие игроки – она должна быть более серьёзной. Более амбициозной.

Ли Нань оставила неплохой запас игровой валюты, стоило этим воспользоваться. Выбрав на карте город покрупнее, Ань Веньи направился на рынок. Час раздумий и несколько сравнительных таблиц спустя Холодные ручки выглядела и впрямь впечатляюще: гордо приподнятую грудь поддерживал корсет из металла и кожи, прикрывающая бёдра накидка из меха фантастического зверя демонстрировала при ходьбе латный низ и заканчивалась как раз над краем высоких сапог.

Было даже немного жалко, что он не видит собственный аватар. На такую девушку он бы и сам не отказался смотреть почаще. Но по-прежнему в изображение на экране попадали разве что руки – ручки же – в сетчатых перчатках, охваченные спецэффектами скиллов. С каждым утекающим сквозь пальцы месяцем, с каждым пройденным данжем их движения становились всё ритмичнее, всё больше и больше похожи на танец. Ань Веньи, конечно, не рассчитывал стать когда-нибудь офигенным, как Недвижимая Скала, для видео с которым у него теперь был отдельный плейлист на билибили, но понимание, что он становится сильнее, приятно будоражило.

Начав смотреть видео в качестве учебных материалов, Веньи очень скоро начал смотреть матчи в трансляции – так быстрее, да и чаты на канале забавные. А потом поймал себя на том, что до дрожи в пальцах хотелось, чтобы выиграла Тирания. «Поздравляю тебя, Ань Веньи, ты упоролся», – сказал он себе и вышел из гильдии Разнотравие. Он не признавал полумер.

В гильдии, собранной под флагом Тирании, оказалось куда веселее: в чате всегда было навалом желающих обсудить последний матч и примененные игроками навыки, и клериков тут было больше. Или, может быть, ему просто удалось избежать дурацких ошибок и не потерять лицо с самого начала? В любом случае, Веньи даже завёл друзей в игре. Ну, или по крайней мере появились люди, которые и спрашивали, когда он в следующий раз будет онлайн и ждали его, чтобы сходить в данж. Было неожиданно приятно.

«@ХолодныеРучки @ХолодныеРучки @ХолодныеРучки гроб гроб кладбище го?» – дожидалось его в кукушке после занятий.

«Когда?»

«ты кгда будешь?»

«Работаю до 8»

«Атта наша девочка, собраю народ на 9»

«Иди лесом», – руки автоматически набрали ответ, но сам Веньи только улыбнулся.

Он и сам уже успел насмотреться на трапов, лолей без микрофона и прочих придурков, наслаждающихся вниманием и плюшками под женскими аккаунтами. Таких всё время пытались раскусить, ко всем женщинам в игре время от времени приглядывались – а не трап ли? Его же – наоборот – звали то сестричкой, то ещё как, не смотря на то, что мужской голос в микрофоне было невозможно перепутать. Он посылал всех в пешее эротическое, но так и не попросил перестать.

В конце концов, там, в мире «Славы», посреди кишащего моблом подземелья стояла, покачиваясь на бесконечных шпильках, бесстрашная розововолосая красавица.

Ань Веньи не считал, что у него развились склонности к трансвестизму, и не примерял на себя женский образ, конечно нет. Скорее, он как будто завёл себе куклу. Которой можно играть, но нельзя потрогать. Она слушалась команд, сгибала руки и ноги и иногда ломалась. Посеревший экран павшего персонажа каждый раз вызывал у него оторопь и неприятное чувство, что он её подвёл.

Рассматривая новый шмот и побрякушки в игре он прикидывал не только статы, но и как бы новые вещи смотрелись. Несколько раз снимал и надевал обратно мифриловый кулон. Штука была бесполезной, но чудо, как шла. Иногда – редко-редко – проходя мимо манекенов с женской одеждой он мысленно примерял её на Холодные Ручки. Выходное блестящее платье. Костюм готик-лолиты. Юбку из множества слоёв мягкой бледно-розовой сеточки, смешную футболку и парку. Холодным Ручкам бы пошло.

И однажды он увидел на прилавке его. Корсет – металлизированные рёбра переходят в жёсткий лиф, а между ними натянута ткань под кожу. Не такой детализированный как в игре, конечно, и не такой крутой, но очень похож. Ань Веньи не стал задумываться над природой чувства, которое им двигало, пока он изучал таблицу размеров, искал нужный, стоял в очереди на кассу и расплачивался. И дома тоже он сильно думать об этом не стал.

Просто, хотелось… ощутить что-то из того, что чувствует она.

Битва с корсетом оказалась сложнее, чем бои с иными боссами. Его нужно было удерживать на нужной высоте, прижимать к себе, следить за натяжением ленты, да ещё и шнуровать. За спиной. Да ну нафиг. После первой же попытки он перевернул шмотку задом наперёд, чтобы хотя бы видеть, что делает.

Когда он принялся разворачивать зашнурованный корсет в нужное положение, эта тварь его оцарапала. Концы рёбер оказались неожиданно острыми.

А ещё они были жёсткими. Стоило только попытаться наклониться, как они впивались под рёбра. Стоять прямо было тоже непросто: в перетянутом лентой и стиснутом клеткой животе не осталось места для воздуха. Совсем. Дышать приходилось неглубоко, едва расширяя грудь. Очень скоро голова закружилась и эксперимент пришлось прекратить.

Это было очень познавательно. Ань Веньи решил не повторять.

Тем же вечером, зайдя в игру, он первым делом порылся в инвентаре и выудил неплохую броню, которая ему недавно выпала роллом в данже. По статам она была, пожалуй, не хуже, но при этом напоминала тунику. Свободную такую, со складочками.

Проводить вторую часть эксперимента он не планировал, она сама его нашла.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

28.11.2018 в 23:53

Подумала, что надо написать что-то на недельку Тирании, и написала вэйчуни. 1000 слов, рейтинга нет, фоновая елань есть, что-то типа романса.

Иногда, когда Ичуню хочется убить своих подчиненных, наорать на Хуан Шаотяня или уволиться - к счастью, последнее бывает довольно редко - он вспоминает капитана Вэй Чэня. Если бы мог, Ичунь бы носил в кошельке его фотографию - как напоминание, что если он пережил это, то все остальное ему не страшно. Но фотографии нет. Поэтому на столе Ичуня в их с Боюанем комнате стоит фигурка Своксаара. Напротив, на столе Боюаня, точно также стоит Мрачный Лорд.
Они об этом не говорят.
Ичунь ни разу не думал, что было бы, если. Если бы Вэй Чэнь не был таким мудаком. Если бы он не ушел. Это был бы уже не капитан Вэй.
Самая опасная мысль - если бы я решился. Хоть на что-то. Ее Ичунь гонит с особой тщательностью.

Когда Ичунь выкидывает из гильдии Наветренную Формацию, у него встает. Он думал, второго такого мудака в его жизни не будет, а вот поди ж ты. На пару секунд Ичуню хочется поверить, что это шанс. Что можно отследить, найти. Познакомиться. Просыпаться по утрам не одному. Потом он понимает, что представляет рядом Вэй Чэня, и выкидывает эти мысли из головы. Замена ему не нужна.
Ичунь окончательно это понимает, когда Боюань приходит с третьего за месяц свидания. Каждое из них первое. Ичунь посоветовал бы ему найти парня, но дело не в этом. Они оба это понимают.
Потом Ичунь видит списки команды Счастья.
Это даже не ярость. Ичуню кажется, что для эмоций, которые он испытывает в этот момент, еще не придумали слов.
На самом деле, хватило бы всего одного, но об этом лучше не думать.

На день рождения Ичунь дарит Боюаню большой плакат с Мрачным Лордом и набор дротиков. Боюань смеется, а потом утыкается лбом Ичуню в плечо и замирает. Они молчат. И понимают друг друга, как никогда.

Счастье выходит в финал. Ичунь осознает это, когда смотрит на билеты на финальный матч в своих руках. Ему хочется развернуться и уехать домой, спрятаться за стенами гильдии, зайти в Славу и никогда, никогда не узнавать, кто победил.
Вместо этого он идет и смотрит на то, как Вэй Чэнь побеждает. Тот всегда получает все, что хочет, и даже больше.

Спустя две недели Ичунь застает Боюаня в коридоре, прижатым к стене каким-то парнем. Потом парень поднимает голову, и у Ичуня пропадают все вопросы. Такой бесстыжий взгляд он видел только у одного человека. Теперь он знает второго.
Боюань пытается вырваться, и Ичунь вздыхает. Если хоть у кого-то есть яйца, он заслуживает награду.
- Я даю тебе выходной. На сутки.
Ичунь даже не успевает увидеть возмущение Боюаня. Так быстро Мрачный Лорд исчезает, утаскивая его за собой.

Когда Ичунь возвращается в комнату, там Вэй Чэнь. Фигурки валяются на столе Боюаня в композиции "Своксаар зверски побеждает Мрачного Лорда". Плакату с последним подрисованы рога, но это уже не Вэй Чэнь.
Ичунь молчит. Смотрит.
Если Вэй Чэнь пришел, значит, ему есть, что сказать. Помогать Ичунь не собирается - тот всегда и со всем отлично справлялся сам.
Вэй Чэнь смотрит в ответ. А потом говорит:
- Теперь у меня есть кубок. И деньги. И я могу...
Будь они в Славе, на этом месте Ичунь бы вытащил меч. Хотя, кого он обманывает. Меч бы он вытащил сразу, а на этом месте пустил бы его в дело. Видимо, Вэй Чэнь что-то понимает по его взгляду, потому что замолкает. Пробует снова:
- Я так понимаю, до завтра комната будет свободна.
- Да, - веско отвечает Ичунь. "И от тебя в том числе", - не звучит, но повисает в воздухе.
Ичунь понимает, что у него нет права злиться. Вэй Чэнь ничего ему не обещал, ничего не должен. У них и общего-то ничего нет, кроме Славы и команды, которая теперь для одного из них - бывшая. И не было никогда.
Ярость затапливает с головой и уходит также внезапно, будто кто-то выкрутил настройки на минимум. Ичунь отчетливо понимает - если он сейчас выставит Вэй Чэня за дверь, тот не вернется. Гордый, самовлюбленный мудак.
Один раз Ичунь его уже отпустил. Больше он так не может.
Ичунь пересекает комнату, подходит вплотную. Зарывается пальцами в короткие черные волосы. Это первый раз, когда он прикасается к Вэй Чэню. Ничего более правильного он в жизни не делал.
Даже если он понял неправильно - у него останется это.
Вэй Чэнь кладет руки ему на пояс, притягивает еще ближе. Прижимается щекой.
- Чуть с ума не сошел, когда увидел тебя в игре, - говорит он хрипло. - Снова.
Ичунь бы почувствовал себя отомщенным, но все его эмоции сейчас можно выразить одним словом. Ичунь устал запрещать его сам себе.
Люблю.

Они засыпают вдвоем на тесной кровати. Точнее, пытаются. Вэй Чэнь - кто бы сомневался - заполняет собой практически все место, закидывает на Ичуня то руки, то ноги, вертится и утаскивает одеяло.
- Не привык спать не один, - говорит он среди ночи, и голос его звучит почти виновато. - Хочешь, перелягу?
- Нет, - отвечает Ичунь, и закидывает на него руки и ноги сам. Чтобы даже не думал куда-нибудь деться.
Утром Ичунь пишет Боюаню сообщение: "?". Ответ приходит спустя минуту: "В игровой. Играли всю ночь". Ичунь выдыхает и прижимается ближе к Вэй Чэню.

Когда Ичунь просыпается в следующий раз, Вэй Чэнь курит. Курит, лежа в его постели. Ичунь пытается почувствовать злость, и не может. Вместо этого он отбирает у него сигарету и делает то, на что не решился восемь лет назад.
У поцелуя вкус сигарет, но Ичуню плевать. Другого не надо.

В обед Боюань приносит два стаканчика кофе - себе и Ичуню. За его спиной маячит Е Сю.
К вечеру Ичунь решается задать вопрос, который не давал ему покоя весь день:
- Ты скоро уедешь?
Вэй Чэнь отводит взгляд. Ичунь прикусывает губу до крови.
- Я купил квартиру, - говорит Вэй Чэнь наконец. - в Гуанчжоу.
Ичунь не сразу понимает. Потом не верит. Потом пытается вспомнить, как дышать.
- Эй, - говорит Вэй Чэнь, прижимая его к себе за плечи. - Дыши. Я же не предложение тебе делаю, - он задумывается на секунду. - Хотя, я могу.
Какой же все-таки мудак.
Ичунь не сомневается, он - может. Капитан Вэй Чэнь может практически все.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

29.11.2018 в 18:04

На недельку Тирании день четвёртый,
12 пирожков, превратившихся в порошок под испепеляющим взглядом капитана Ханя.
Сомнительный юмор, местами рейтинг


собрав небесных генералов
хань сам сходил на клубный сайт
и написал чур я ребята
кунсайт

среди небесных генералов
три капитана и синьцзе
кто хочет хил а ну-ка быстро
к ноге

как ни давал циину тактик
советов наступать вперёд
никак без пиздюлей волшебных
не прёт

не смотрят больше в тирании
сериалы, драмы, кабаре
теперь у них на то завёлся
цзялэ

зазноба линя ждет в ханьчжоу
в пекине хахаль у цзялэ
и экономит на билетах
синьцзе

фан руй бессовестный негодник
и бесполезный ты пельмень
опять на пресску черный с красным
надел

подзаебавшись капитаном
пахать как вол который год
лэлэ хотел себе на ручки
и в рот

ты можешь быть отличным парнем
с вагоном опыта и сил
ты молодец но всё ж не нужен
как хил

кричат фанаты тирании
е сю мудак и пидарас
их капитан это проверил
не раз

в медовый месяц мы в европу
париж, берлин, москва, милан
вот так е сю веньцина к сборной
вписал

под взглядом капитана ханя
обрел вдруг совесть - но не всю
и извинился - через жопу
е сю

с гаремом капитана ханя
случился маленький просчёт
в одиннадцать отбой, никто не
даёт


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

29.11.2018 в 15:03

Хань Вэньцин/Чжан Синьцзе

синдзе ложится ровно в полночь
а в пол-седьмого променад
вчера проспал всё потому что
спонтанный с капитаном секс

URL комментария

Пишет Гость:

29.11.2018 в 15:18

Чжан Синьцзе/Чжан Цзялэ

Синьцзе в одиннадцать ложится
В одиннадцать ноль пять встаёт
Даёт цзялэ люлей за чаты
И в рот

URL комментария

Пишет Гость:

29.11.2018 в 15:54

Сон Циин/Мо Фань

А как ты сделал это комбо?
А почему сидишь один?
А... в смысле, блин, «Когда ж ты свалишь,
Циин...»?!

URL комментария

Пишет Гость:

29.11.2018 в 17:05

Тирания и елань

идет неделька тирании
в дежурке драка мат и брань
какого хрена кто-то пишет
елань

URL комментария

Пишет Гость:

29.11.2018 в 17:26

Сборная/Е Сю

опять работы выше крыши
отчет в налоговую ждут
а в голове е сю всей сборной
ебут

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

29.11.2018 в 22:45

А пока автор сгорел к хуям и написал еще одни вэйчуни. 1000 слов, рейтинг детский, но есть мат, очень возможен проеб по матчасти, намек на робко намечающуюся елань.
Охуенная блядь неделька Тирании

Вэй Чэнь смотрит на кубок на почетной полочке в "Счастье". Сделал все, что хотел, добился всего, о чем мечтал, и даже можно никуда не уходить.
Для счастья все равно чего-то не хватает.
Команда готовится праздновать с размахом. Все-таки золото: то, что некоторые получают раз в жизни, а многие не получают никогда. Вэй Чэнь согласен на праздник. Они заслужили.

Он не хочет думать о конце карьеры, поэтому думает о начале. О Дожде. О людях, которые начинали этот путь вместе с ним. Из целого списка Вэй Чэню не хватает - действительно не хватает - одного человека.
Вэй Чэнь с минуту вертит мысль в голове, а потом идет к Чень Го. Одно желание он заслужил точно.
Письмо отправляется по электронной почте - официальное приглашение от команды "Счастья" на праздник. Вэй Чэнь бы предпочел бумажное письмо, но понятия не имеет, работает ли сейчас почта. И если да, сколько письмо будет идти. Он не хочет опоздать.
Ждать и надеяться он себе запрещает. Шансов, что Весна приедет, практически нет.

Четыре дня проходят в такой суматохе, что обдумать свой поступок оказывается просто некогда. Поэтому к моменту, когда Чень Го зовет их с Е Сю со словами, что к ним гости, Вэй Чэнь оказывается не готов.
Весна приехал. На день раньше. Не один, но на фоне Весны пацан откровенно теряется. Весна одет в костюм - Вэй Чэнь бы на законодательном уровне запретил носить костюмы людям с такой фигурой. И выражение лица "мудак вы, капитан Вэй" знакомо до дрожи.
Но он приехал.
Весна здоровается, пацан растерянно и смущенно улыбается Е Сю, протягивает какой-то мелкий сверток - подарок он ему притащил, что ли? Вэй Чэнь хочет спросить, кто это, но сталкивается взглядом с Весной и забывает. Да не похуй ли.
Невыносимо хочется курить. И понять, что теперь делать.

Атмосферу разряжает Чень Го, спасибо ей за это. Хотя и не до конца - Весна безупречно, безукоризненно вежлив, так, что кажется - дотронься до него, зазвенит, словно лед. Вэй Чэнь пытается понять, где накосячил - ну то есть много где, он знает, но что-то не так прямо сейчас. Хочется взять Весну и потрясти, но не стоит злить берсерка в таком состоянии.
Откуда Весна достает цветы, Вэй Чэнь заметить не успевает. Но Чень Го словно расцветает - принимает букет, благодарит, улыбается. Вэй Чэнь охуевает, а Весна оборачивается на него и говорит так ровно, словно готовился сказать именно эти слова.
- Не стоит ревновать, капитан Вэй.
И до Вэй Чэня доходит - ебаные газеты. Которые во всех красках расписали его с Чень Го роман.
- Не могу, - голос его звучит не трак ровно, ну и хуй с ним. - Мне-то ты цветов не привез.
Охуение на лице Весны того стоит.
Чень Го деликатно отходит, но они этого даже не замечают.

Весна оттаивает на глазах. Вэй Чэнь завороженно наблюдает, как безукоризненная холодная вежливость уходит, а на ее место приходит что-то, чему Вэй Чэнь не может дать названия.
Он хватает пачку сигарет и все-таки выходит курить.
Невыносимый - хорошее слово, чтобы описать Весну. Невыносим он для одного конкретного бывшего капитана.
Через минуту к нему присоединяется Е Сю. Он растерянно вертит в руках зажигалку - Вэй Чэнь такую раньше не видел, новая, что ли. На зажигалке виднеются иероглифы гравировки, но слишком мелко, Вэй Чэню не разобрать.
Они курят в тишине.

Когда возвращаются внутрь, оказывается, что Весна снял пиджак. Незначительная деталь, пытается убедить себя Вэй Чэнь, залипая на нем взглядом. Кто тебя придумал такого, прямо на мою голову, а. Он садится рядом и больше смотрит, чем слушает разговор. Хотя слышать его голос - тоже хорошо.

- Покажешь мне город? - говорит Весна ближе к полуночи.
Вэй Чэнь кивает. Весна накидывает пиджак на плечи. Чень Го возмущается было, куда это они собрались на ночь глядя, но ее отвлекает Боюань - зевает, трет глаза и просит кофе. А потом подмигивает Вэй Чэню, и тот охуевает. Это вот он ушел из Дождя, а там теперь такое?
Ладно. Что там работает по ночам?

Вэй Чэнь понятия не имеет, куда его вести, поэтому ведет к реке. Это вроде как дохуя символично. Весна закатывает рукава рубашки, и Вэй Чэнь зависает. Такие запястья - это вообще законно?
В реку, что ли, залезть охладиться.
Вэй Чэнь опускается задницей прямо на землю - сидеть не жарко, хоть и лето, самое то. Весна опускается рядом, и Вэй Чэнь подтягивает его к себе - так, чтобы опирался спиной ему на грудь. Весна смотрит вверх, и его голова оказывается на плече Вэй Чэня. Хорошо.
От воды дует легкий ветер. Вэй Чэнь рассеянно гладит Весну по запястью, а потом накрывает его ладонь своей, переплетая пальцы. Они сидят так, пока не замерзают.
Когда Весна встает, протягивая руку и помогая подняться, Вэй Чэнь дергает его на себя. И обнимает.

На ночном рынке, куда они заруливают по пути домой - дохрена конечно крюк получается, но гуляют они или что - Весна покупает какую-то безделушку и поясняет:
- Боюаню.
Вэй Чэнь хмурится. Это что ему теперь, ревновать, что ли?
- Пусть ему Е Сю подарки покупает, - ворчит он тихо.
Весна беззастенчиво ржет.
Вэй Чэнь берет его за руку, и Весна мгновенно замолкает. То-то же.

Они возвращаются в "Счастье" поздней ночью - или ранним утром, кому как. Е Сю за компьютером, кто бы сомневался, но есть и новая деталь - головой на соседнем столе спит пацан, укрытый его курткой. Весна чему-то мимолетно улыбается, глядя на него.
- Снова не ревновать? - хмуро спрашивает Вэй Чэнь.
- Спать я сегодня буду с тобой, - пожимает плечами Весна.
Вэй Чэнь роняет сигарету. Хорошо, не успел зажечь.
- Комната свободна, - кивает Е Сю, не отрываясь от игры.
Они, блядь, издеваются.
Вэй Чэнь ловит взгляд Весны.
Или нет.

Утром Ичунь обнимается с чашкой кофе и улыбается. Вэй Чэнь зависает на его улыбке. Когда на кухню спускается Чень Го, он задает вопрос:
- А можно перекупить гилдлида? - и это только наполовину шутка.
Весна смеется.
- Обойдешься. В следующий раз твоя очередь приезжать, - он смотрит так, что дыхание перехватывает.
И теперь у Вэй Чэня точно есть все, о чем он мечтал.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

30.11.2018 в 04:10

На недельку Тирании, день пятый, возможные неожиданности
суньлэ, джен, 1050 слов

Из предпредыдущего треда:
2018-11-12 в 07:06
Гость
Зачем Лэлэ отобрал у Вана кошку?!
Ради мести
Спасибо, дорогой анон


- Ещё раз, - Чжепин сделал глубокий вдох и засунул руки в задние карманы джинсов. Вытащил ключ-карту, отвлечённо покрутил в пальцах так же, как всегда играл с картами аккаунтов, и засунул обратно. - Ещё раз, ты подумал, что это была хорошая идея… почему?

- А, типа, похоже, что я думал? - Огрызнулся забравшийся в кресло с ногами Цзялэ.

Даже на вид кресло было исключительно неудобным - ни поддержки спины, ни подлокотников. Дизайнерское такое. Тирания вообще, видимо, не экономила - гостиничный номер был на одного, и выглядел неплохо. Разве что пол был усеян осколками, да шторы подраны в лохмотья.

- Окей, ты сам это сказал.

- Иди нахуй.

Чжепин вытащил руку из кармана и весомо показал средний палец. Жест прошел абсолютно незамеченным, потому что Цзялэ так и сидел, не поднимая головы, и мочалил перекинутый через плечо кончик хвоста.

- И всё-таки?

- Да ничего я не думал. Ну, просто, как увидел её в коридоре - вспомнил. Старый план.

- Старый план.

- Ага. Старый. После пятого сезона ещё. Я тогда часто лежал ночами и представлял, как возьму и сопру её, чтобы бегал и мучался.

- Шантажировать, что ли, собирался?

На этом моменте Цзялэ всё-таки поднял на Чжепина глаза, в которых ясно, как название торгового центра на фоне ночного неба - вот такущими знаками и с подсветкой - читалось: «Ты дурак или как?» С точки зрения Чжепина, после нынешнего проёба Лэлэ потерял всякое моральное право на подобную оценку, а потому он поднял руку и показал средний палец ещё раз. Обстоятельно так, чтобы донести свою точку зрения.

Лэлэ прыснул.

- Да ну тебя. Нет, просто, - теперь он наглаживал хвост, пропуская его через кулак. - Ну, просто, представлял всякое. Сказку на ночь. Вроде как месть. Да не знаю я, - ну вот, снова принялся мусолить, волосы даже поскрипывали между пальцев. - Это же всё было не на самом деле. А потом мы заглянули к Траве в гости после матча, капитан Хань и Чжан Синьцзе ещё разговаривали, я пошёл на выход раньше, а потом…

- А потом ты позвонил мне из туалета гостиницы, куда тебя загнала трёхкилограммовая кошка.

- Это исчадье преисподней!

Чжепин посмотрел на сидевшую на барной стойке кошку. Чёрный хвост обёрнут вокруг идеально стройных лап, аккуратная голова на чёрной с белым «галстучком» шее, где пристроился зелёный - кто бы сомневался - ошейник. Со стразами.

Образ капитана Маленькой Травы в сознании Чжепина неуловимо изменился.

Не сводя с Чжепина немигающего взгляда, кошка вытянула лапу и подпихнула стоявшую рядом чашку к краю. В повисшей после выкрика Цзялэ тишине звук медленно движущейся по мраморной поверхности керамики был особенно неприятен. Видимо, у последней оставшейся в живых чашки была шершавая такая ножка. Чжепин их терпеть не мог.

- Хорошая кошечка, - хмыкнул он.

Посудина остановилась у самой кромки стола. Кошка убрала лапу и снова села спокойно.

- Ведьма! - цыкнул на неё Лэлэ.

Чашка всё-таки полетела вниз.

Цзялэ поёжился и глубже подобрал под себя исцарапанные ноги.

Что делать дальше, было абсолютно непонятно. По-хорошему, стоило позвонить Вану Цзеси, вызвать машину и отвезти животное туда, где росло. Только вот Чжепин прекрасно понимал, что он так не сделает. Наверное, как-то так чувствовали себя герои американских фильмов, пообещав друзьям, что если те кого-то убьют - они помогут спрятать труп. Обещаний помогать прятать украденную кошку он раньше не слышал - но это же Лэлэ, с ним всё всегда…

Закончить мысль не удавалось. Пришлось остановиться на «но это же Лэлэ». С точки зрения Чжепина это всё объясняло. Именно по этой причине, стоило ему услышать «Приветпожалуйстаприезжай», он вызвал такси. По дороге отпросился у малыша Лу. Забрал на стойке администратора дополнительный ключ. Не особо вежливо, на ходу поздоровался с менеджером Тирании у лифтов. И зашел в номер, только чтобы обнаружить там полный бардак, побитую посуду и умывавшуюся посреди осколков чёрную кошку.

«Порежется же», - с этой мыслью он подхватил кошку на руки и бухнул кулаком по двери ванной. Стоило появившемуся в двери Лэлэ сделать шаг вперёд, как животное молниеносно извернулось и попыталось съездить когтями ему по щеке. Чжепин разжал руки, и кошка, не дотянувшись до цели, упала на пол. На все четыре лапы. Затем запрыгнула на барную стойку, откуда и наблюдала теперь с большим интересом.

С особенным удовлетворением она смотрела, как угрюмый Лэлэ то заглаживал губами, то обдувал вздувшиеся красные полосы на руках.

- Нет, ну, всё-таки. Что ты теперь собираешься делать? Отправлять Большеглазому шерстинки в конверте и требовать выкупа?

Лэлэ прыснул, уткнувшись в расцарапанное предплечье. Отлично.

- Оденешь её в розовое, осыпешь лепестками и будешь шантажировать Траву фотками? Научишь, как попугая, говорить «Вы все сосете» при виде Большеглазого и передашь обратно? Отправишь в Дождь с запиской «Вы знаете, что делать»?

Наконец Лэлэ смеялся в голос. Расслабились плечи, и пальцы отпустили многострадальный хвостик.

- Спасибо, - выдохнул он. - Я не знаю? Сдаваться Вану Цзеси пиздец неохота. Подождём темноты и выпустим её под дверью Травы?

Идея была так себе. Но в том, что идти с повинной неохота - хоть это было бы и правильно - Чжепин был абсолютно согласен.

- А самолёт у вас когда?

- В десять.

- В десять, - эхом отозвался Чжепин. Ну что за нахрен - они ведь и встречаться не собирались, всё было нормально. А теперь мысль о том, что через несколько часов надо будет прощаться, скрутила узлом внутренности и оставила предчувствие, что потом будет еще хуже.

- Полежим пару часов? - спросил Лэлэ. - До темноты.

Стоило ему спустить ноги на пол, кошка, до того чинно сидевшая на стойке, выгнула спину и зашипела.

Лэлэ втянулся обратно в кресло.

- Так, всё, - Чжепин навис над кошкой. Вроде как он должен был почувствовать себя глупо, ввязавшись в игру в гляделки с неразумным животным. - Ты уже отомстила, скоро пойдёшь домой, а пока побудь хорошей де… кошечкой.

С другой стороны, всю эту ебанину начала и поддерживала отнюдь не кошка, так что вопрос о том, кто тут более неразумный оставался открытым.

Лэлэ перебрался на кровать и спихнул колючее расшитое покрывало в ноги. Опустившись рядом с ним, Чжепин провёл ладонями по исцарапанным рукам, по спине, и наконец зарылся пальцами в сбившийся хвост, стянул резинку.

Гудела система вентиляции, шуршали полосы портьеры. Тени в номере становились всё гуще и гуще. Лэлэ тихонько сопел в шею: то ли задремал, то ли пережидал, пока ему перестанет давить в переносице и сжимать горло. Как самому Чжепину. Кошка с удивительным для такого маленького тельца стуком спрыгнула на пол, а потом забралась к ним на кровать и устроилась в ногах. Чжепин скосил глаза - рядом с её чёрной шубкой щиколотки Лэлэ были такими белыми, что, казалось, светились в темноте. Одну пересекала тёмная полоска.

Красная. Чжепин знал, что она красного цвета. Помнил рельеф плетения и бусины на концах шнура. В переносице заломило ещё сильнее.

Чжепин закрыл глаза и уткнулся в растрёпанную макушку. На пару часов. До темноты.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

30.11.2018 в 19:55

На недельку Тирании, день пятый, возможные неожиданности
Чжан Синьцзе/Ань Вэньи, R, слэш, юст. Тяжелый кроссдрессинг, бггг.
2332 слов

часть 1/2

За что Синьцзе особенно любил Пекин, так за три клуба “Славы” сразу. К игрокам здесь привыкли, и можно было разгуливать без маски и темных очков, не опасаясь наплыва желающих сфотографироваться или, как в Ханчжоу, плюнуть вслед.

Пекин отвечал Синьцзе взаимностью, и даже шумные торговые центры, куда он отправился прицениться к подаркам, не так действовали на нервы как дома.

Бутики, бутики, еще бутики. О, вот этот шарф в тонкую клетку отлично подошел бы к осеннему пальто капитана, но шерсть... У сурового бога Тирании была очень чувствительной кожа, для которой даже кашемир мог казаться колючим. Е Сю очень смеялся, когда узнал.

Синьцзе так серьезно подошел к ощупыванию шарфа, что вздрогнул, когда услышал поверх фоновой музыки торгового центра знакомые звуки отсчета перед началом боя. Три… два... один… старт!

Пульс ускорился, пальцы дрогнули, панически хватая пустоту там, где положено было быть клавиатуре и мыши. Но вместо агрессивной музыки боя после отсчета из колонок полился первый опенинг “Славы” - мелодия, от которой даже спустя столько лет сладко щемило в груди.

Синьцзе забыл про шарф и околдованный, как флейтой гамельнского крысолова, отправился искать источник волшебных звуков.

В круглом холле на пересечении нескольких коридоров поставили сцену. На голографическом фоне крутили рекламу игры, а на самой сцене позировали три девушки в костюмах из “Славы”. Ведьмочка с внушительной метлой патриотично и театрально побеждала двух других персонажей - клерика и страйкера.

Ну-ну. На матче посмотрим еще, кто кого отметелит. Нет, определенно нужно это скинуть в про-чатик, пусть оценят щедрый размер груди у Ваккарии. Женская версия Скалы самому Синьцзе понравилась куда больше, хотя длина платья у девачкового серебрянного шмота была, конечно, на грани приличия.

Он подошел ближе, доставая телефон, и сделал несколько снимков, когда на сцену вдруг запрыгнул парень в черной куртке, явно не слишком трезвый и подбадриваемый своей компанией. Пошатываясь, похлопал ведьму по заднице, приобнял страйкера и клерика за талии, громко требуя, чтобы его снимали. Улыбки девушек стала мученическими и натянутыми, их пошатывало вместе с парнем, рука которого поползла под пышную юбку хила; мелькнул кружевной верх чулок. Назревал скандал, и Синьцзе, нахмурившись, огляделся в поисках охраны, но не нашел.

Девушка-клерик тем временем в очередной раз покачнулась и с размаху встала хулигану на кроссовок тонким каблуком сапога. Парень отшатнулся с воплем, потерял равновесие и вынужден был спрыгнуть со сцены в руки своих приятелей. Те начали выкрикивать угрозы, но к сцене уже спешили крепкие ребята в черных рубашках и с рациями, и агрессивная компания предпочла раствориться в толпе, оглядываясь на вежливо улыбающуюся Скалу. Синьцзе медленно вдохнул и выдохнул, бросил взгляд на часы и тоже ушел.

* * *

Пакеты приятно оттягивали руки, когда организм деликатно напомнил о своих нуждах. Синьцзе свернул под зеленый указатель в длинный пустой коридор, в конце которого был еще один поворот и мужской туалет. Шум торговых рядов остался позади, играла негромкая музыка, и в этой тишине грохот и вскрик из-за двери с надписью “Только для сотрудников” прозвучал как выстрел. Синьцзе поставил часть пакетов на пол и приоткрыл дверь.

- Вот что бывает с плохими девочками, которые выделываются, - уже знакомый парень в черной куртке отпихнул своего приятеля и склонился над сжавшейся девушкой в костюме клерика. Та сидела у стены и держалась руками за живот, болезненно приоткрыв подведенные губы и пытаясь вдохнуть. Пышные юбки задрались, обнажая кружевную резинку чулок на стройном бедре и наливающийся красным след там, где ущипнули. Несмотря на серьезность ситуации, по спине плеснуло неожиданным возбуждением.

Синьцзе быстро прикинул варианты, и ни в одном из них он не выходил победителем против минимум двух нетрезвых парней. Самым разумным было сбегать за подмогой, но тут взгляд упал на пожарный переключатель на стене, и в голове созрел новый план. Рискованный, наглый, под стать владельцу зажигалки, которую Синьцзе так и таскал в кармане куртки, чтобы не забыть отдать при случае. Очень неразумный план.

- Смотри на меня! - рявкнул парень, зло хватая девушку за горло: та сдавлено вскрикнула.

Это решило вопрос. Синьцзе с силой толкнул дверь и она грохнула о стену, привлекая внимание. Компания обернулась - сперва с опаской, но увидели, что бояться нечего и еще больше разозлились, готовясь растерзать того, кто их отвлек от развлечения.

- Чего тебе, очкастый? - ухмыльнулся заводила, разжав пальцы - девушка обмякла и закашлялась. - Пиздуй мимо, не видишь, у нас тут приватная беседа?

- Может, он тоже хочет, чтобы с ним поговорили, - похабно оскалился второй, с крашеными красными прядями. - Смазливый какой, даже на вид заднеприводный.

- У вас есть тридцать секунд, чтобы свалить отсюда, - негромко сказал Синьцзе и сделал шаг в сторону, поближе к переключателю.

- Гляди-ка, какой смелый, - в глазах заводилы полыхнул интерес вперемешку с бешенством. Он вытащил руку из кармана, и в приглушенном свете тускло сверкнул металл.

- Босс, не надо, - боязливо сказал помалкивающий до этого третий парень, который прятался за спинами сообщников.

Синьцзе застыл, быстро соображая. Он не ожидал, что нападающие вооружены и пьяны настолько, чтобы достать ножи. До этого он мог опасаться максимум угодить в полицию и пропустить матч. Как бы теперь вообще не окзалось, что матчей больше не будет. Но отступать было некуда, и он откинул прозрачную крышку, клерикавив руку к выключателю.

- Как только я нажму эту кнопку, через полминуты здесь будет толпа злых парней из охраны. Они очень не любят, когда сирену включили вручную, а пожара нет.

Повисла тишина. Синьцзе чувствовал, как от напряжения начинают подрагивать пальцы и гадал, достаточно ли парень пьян, чтобы оценить серьезность угрозы, или ему уже море по колено.

В это время из коридора послышался детский смех, мимо двери пробежали с топотом два пацана лет восьми. Зашептались, вернулись, опасливо заглядывая. Нож исчез как по волшебству.

- Босс, пойдем отсюда, - снова заныл третий, цепляясь за рукав старшего. Тот раздраженно стряхнул его и шагнул к Синьцзе, обдав перегаром.

- Я тебя запомню, педик, - выплюнул он, на прощание толкнув Синьцзе с такой силой, что тот чувствительно приложился спиной о стену. Двое приятелей бросились за ним.

Синьцзе прерывисто выдохнул и подошел к девушке, которая машинально тянулась поправить юбку и прятала глаза.

- Ты цела? Врач нужен? - девушка помотала головой и Синьцзе помог ей встать, быстро прикидывая, что делать дальше. Найти организаторов и сдать им на руки казалось самым разумным. Но далеко не каждой хватит смелости рассказать о нападении, и далеко не всегда такие внутренние травмы заживают бесследно. Лучше бы ей не оставаться сейчас одной. - У меня есть еще час свободного времени, давай я угощу тебя чаем?

Девушка, морщась, ощупывала шею, затянутую кружевным чокером.

- Больно? Позволь, я посмотрю.

Синьцзе медленно, чтобы не напугать еще больше, завел руки назад, нащупывая застежку и задевая пальцами горячую кожу на загривке. Девушка замерла, только широко распахнула ресницы, слишком четкие и длинные, чтобы быть настоящими. Синьцзе осторожно, как будто повязку с раны, убрал чокер и осмотрел горло. С заметными следами от пальцев на коже и судорожно дернувшимся кадыком.

Синьцзе пробрал жар, когда он вспомнил про обнаженное бедро с кружевами, и он понадеялся, что на лице эмоции никак не отразились. Парни из модельных агенств получали хорошие деньги за выступления в женских платьях, и для Синьцзе это не было новостью, но раньше он таких реакций за собой не наблюдал.

- Спасибо, - парень облизал губы, голос его звучал виновато. - Я в порядке. Но за приглашение спасибо. И за помощь.

Синьцзе стало неловко за свое замешательство - парень очевидно догадался, что его приняли за девушку и тактично дал шанс отступить, не потеряв лицо. Тем самым еще сильнее смутив собеседника.

- Приглашение в силе, - набравшись решимости, сказал Синьцзе.

В лице парня что-то дрогнуло, он моргнул неуверенно и вдруг улыбнулся.

- Моя смена закончилась. Мне нужно десять минут, чтобы переодеться.

- Я подожду, - кивнул Синьцзе.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

30.11.2018 в 19:55

часть 2/2

* * *
Парню хватило семи минут.

Когда он появился с порозовевшей после умывания кожей, без парика и линз, в обычной куртке и джинсах, Синьцзе даже не сразу его узнал. Очки делали парня старше и серьезнее.

Чайная на втором этаже была полупустой. Оплатив заказ, они устроились в огороженном углу, поглядывая друг на друга.

- Ань Вэньи, - спохватившись, представился парень.

- Чжан Синьцзе.

Губы Ань Вэньи удивленно дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но передумал. Других вариантов кроме “я знаю” Синьцзе придумать не смог и нахмурился - он думал, что парень просто модель, и не ожидал, что тот, возможно, еще и геймер.

- Ты играешь? - уточнил он и понял, что не промахнулся.

- Да, женским персонажем.

- Клериком? - еще кивок и явное смущение, словно парень догадывался, куда ведут эти вопросы. Синьцзе в упор посмотрел на собеседника.

- А гильдия?

У Ань Вэньи покраснели даже уши, и это было бы даже мило, если бы не его ответ.

- Амбиции Тирана.

Приплыли.

Синьцзе только успел порадоваться, что в Пекине он отдохнет от фанатов и последователей-задротов. Синьцзе всего лишь хотел поддержать человека, попавшего в неприятную ситуацию, а в результате оказался в ней сам. Умом он понимал, что такое отношение выглядит мелочно и не очень красиво, но не мог не почувствовать укол раздражения. Увы, меньше всего Синьцзе хотел выглядеть рыцарем в сияющих доспехах для человека, который, похоже, и так был его поклонником.

В глазах Ань Вэньи появилась тревога, как будто Синьцзе сейчас уйдет. Он торопливо сменил тему и начал рассказывать про учёбу, какую-то забавную историю про своих однокурсников. Это было так искренне, что Синьцзе в который раз почувствовал себя негодяем. Тактичность собеседника, который, кажется, видел его насквозь, должна была бесить, но почему-то наоборот, согревала.

- Да не нужно, - со вздохом остановил он Ань Вэньи. Наткнулся на вопросительный взгляд и пояснил. - Не нужно так старательно уходить от темы “Славы”. Если есть, что спросить - спрашивай, подскажу.

Легкое замешательство парня заставило Синьцзе улыбнуться. Похоже, щедрость оказалась излишней, потому что теперь бедный Ань не знал, с какого из миллиона вопросов начать.

- Как у тебя дела с Крыльями? - спросил Синьцзе, зная, что это один из самых непростых по управлению скиллов, когда клерик легко может стать добычей для дистанционных атак.

Ань Вэньи оказался прекрасным собеседником - он больше слушал, чем говорил, но при этом задавал внимательные вопросы по делу и даже делал заметки. Синьцзе совершенно не напрягал этот разговор, больше похожий на обсуждение матчей внутри команды, чем на беседу божественного игрока и обычного человека, который даже не принадлежал к числу профессиональных гильдейцев на окладе. Синьцзе поймал себя на мысли, что прикидывает, в тренировочный лагерь какой команды можно было бы порекомендовать парня.

Ань Вэньи, между тем, хотя и слушал внимательно, время от времени морщился, потирая ноги и пытался устроиться поудобнее.

- Что-то болит? - как можно мягче поинтересовался Синьцзе, и второй раз удостоился чести наблюдать медленно краснеющие уши.

- Я торопился переодеться, - Ань Вэньи запнулся и тихо закончил, не отводя взгляда. - Не успел чулки снять. Натирают.

Эта обезоруживающая искренность била поддых, мешая дышать нормально. И думать, по-видимому, тоже, потому что Синьцзе быстро прикинул, сколько у него времени и резко встал, хватая Ань Вэньи за руку. Тот морщился, кусал губы, но молчал всю дорогу до туалетов, пока за ними не захлопнулась дверь. Синьцзе повернул защелку замка и его руки оказались на поясе чужих джинсов раньше, чем разум успел возопить о безумии происходящего. Ань Вэньи не протестовал, пока Синьцзе сражался с застежками. Судя по стоическому выражению обреченности на его лице, он не возражал, даже если бы второй бог Тирании начал отпиливать ему голову.

Синьцзе дернул джинсы, спустив до лодыжек, и коснулся бережно кружевной резинки, сдавившей кожу. Ань Вэньи содрогнулся мучительно, ахнул и тут же зажал себе рот.

- Потерпи немного, - Синьцзе разобрался как отстегнуть чулки от пояса и подцепил кружевной край, скатывая их до колена. Потом проделал все то же самое со второй ногой. Ань Вэньи часто дышал, сглатывая стоны и вздрагивал. В его глазах плескалась гремучая смесь шока и возбуждения.

На бедрах остались натертые багровые полоски, под пальцами чувствовался переход от ровной кожи к следу, надавленному силиконом. Синьцзе провел по нему пальцами, и Ань Вэньи с прерывистым стоном выгнулся, стукнувшись затылком о стену. Его то и дело сотрясала легкая дрожь и напряженный член недвусмысленно оттягивал ткань белых плавок под поясом чулок.

Великие предки.

У Синьцзе самого шумело в голове от возбуждения, от чувственных реакций на малейшие прикосновения. Какого хрена, он ведь дрочил на этой неделе положенное для здоровья количество раз! До дрожи хотелось провести по натертой коже языком, разгоняя кровь, посмотреть на реакцию. Помучить, заставить стонать, вытянуть просьбу о большем…

Резкий сигнал входящего звонка вернул в реальность и прояснил туман в голове, как ведро ледяной воды.

- Да, - сказал Синьцзе и поразился тому, что его голос даже не дрогнул. - Через пятнадцать минут, да, капитан, я понял. Нет, все в порядке, - соврал он, глядя снизу вверх на Ань Вэньи - растрепанного, со спущенными джинсами, с горящими щеками, с прижатой к губам ладонью. Все совершенно точно было не в порядке, но Ханю об этом знать не обязательно. Не сейчас, во всяком случае.

Синьцзе закончил звонок и поднялся, собираясь с мыслями, но не мог придумать ни одного варианта, как выйти из ситуации без потерь.

- Тебе нужно идти, - Ань Вэньи кусал губу.

Это был не вопрос, он все прекрасно понял. Тактичность 80 левела.

Синьцзе притянул взрогнувшего Ань Вэньи к себе.

- Ничего не могу обещать. Но я прилетаю в Пекин несколько раз в год. Может быть, еще увидимся.

Ложь должна была утешить обоих, но осела на языке горечью. Ань Вэньи понимающе и грустно глянул, но ничего не сказал, и от этого стало еще хуже. Настолько хуже, что Синьцзе к демонам вырвал и выкинул из головы идею обменяться телефонами. Нет, нужно думать о матче и головой, а не о губах другого парня и яйцами.

Ань Вэньи стянул чулки совсем, надел джинсы и как мог привел себя в порядок. Синьцзе почему-то думал, что тот останется в кабинке подрочить, но нет, вышел следом и в раковине плеснул холодной водой в лицо. Пришлось поспешно отводить глаза от узкой задницы, обтянутой джинсами, и от полоски кожи под задравшимся свитшотом. Проклятье!

Прощаться не хотелось. Синьцзе одну за другой отгонял дурацкие идеи - взять все-таки номер, позвать с собой, снять в гостинице отдельный номер...

Но судьба распорядилась иначе - у Ань Вэньи зазвонил телефон, и Синьцзе даже стоя в пяти шагах слышал гневные вопли, на которые парень стоически отвечал “да, шеф, сейчас буду, шеф”. Виновато улыбнувшись и слегка поклонившись на прощание, Ань Вэньи, продолжая извиняться, выскочил из туалета, на ходу запихивая чулки в задний карман.

- Что за гадский день, - вслух сказал Синьцзе, давя на корню желание броситься следом.

Он тоже снял очки и умылся, но тоскливое ощущение сделанной ошибки только усилилось. Ругнувшись, он вышел, наконец в коридор и пошел обратно в кафе - нужно было забрать пакеты. В конце коридора на полу валялся белый комок. Нагнувшись, Синьцзе рассматривал секунду оброненный чулок с кружевом, а потом поспешно свернул аккуратно и убрал в сумку. Никогда еще в жизни он не чувствовал себя таким идиотом.

Но, может, еще получится когда-нибудь вернуть законному владельцу.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

30.11.2018 в 23:00

Для анонов, которым небезразличен Семь цветочных лепестков
#архивщику На недельку Тирании, "Чтение чата".
Семь цветочных лепестков, Непревзойденный суперкрасавчик, другие игроки из тиранических гильдий, фоновая елань. 965 слов, без рейтинга.

Системное сообщение “Ваш друг Непревзойденный суперкрасавчик вошел в игру” появилось, когда Семь цветочных лепестков, закончив с делами, как раз просматривал чат. Минут пять назад его группа успешно прошла данж на сотню, получив неплохую добычу, и рыцарь, довольный успехом, собирался было уже разлогиниться, однако увидев в чате знакомый ник, решил задержаться ещё ненадолго.

Этот ник запомнился всем в их гильдии, однако Семь цветочных лепестков охотно признал бы, что скрывающийся под ним игрок имел право так себя называть. Навыки, рассудительность и здравомыслие собрата-танка произвели на Семь цветочных лепестков глубокое впечатление в первые же пять минут совместной игры, и он от души порадовался, что гильдии удалось заполучить такого отличного игрока.

Тем сильнее было его удивление, когда Непревзойденный суперкрасавчик покинул гильдию - так же неожиданно, как к ней присоединился. Семь цветочных лепестков попытался было разузнать, что же произошло, но в онлайн Суперкрасавчик с тех пор не выходил, а лидер, Счастливый баран, и сам ничего не знал. По гильдии какое-то время ходили самые невероятные слухи, например, что Суперкрасавчик был шпионом вражеской гильдии. Кто-то называл Великолепную династию, кто-то кивал на Самсару. Семь цветочных лепестков не поверил ни единому слову. По его опыту, шпионы обычно старались вести себя тише воды ниже травы и не выделяться на фоне остальных игроков. Суперкрасавчик… мягко говоря, даже не пытался оставаться незамеченным. К тому же, он производил впечатление прямого и честного человека, хоть эта честность и раздражала отчего-то немало его согильдейцев. Семь цветочных лепестков решил для себя, что сплетням грош цена, а коллеге по рыцарскому делу он доверяет.

Сейчас же наконец подвернулась возможность разузнать, что произошло на самом деле.

“Привет, братишка. Где пропадал?”

Ответ от Суперкрасавчика пришел почти сразу - очевидно, тот был не занят.

“Много дел. Вот только нашел время зайти осмотреться.”

И следом:

“О. Меня кикнули из гильды?”

Семь цветочных лепестков покачал головой. То есть Суперкрасавчик все же ушел из гильдии не по своей воле? Неужели он и правда шпион? Нет, решил рыцарь, не стоит торопиться с выводами.

“Кажется, мной был недоволен лидер Амбиций”, - заявил Суперкрасавчик. “Я, видимо, чем-то его разозлил.”

Да уж, вынужден был признать Семь цветочных лепестков, у этого парня был талант выводить из себя людей.

“Как насчет данжа?” - пришло новое сообщение.

Семь цветочных лепестков взглянул на время. Если не пойти спать в ближайшие двадцать минут, завтра он об этом очень пожалеет. С другой стороны, если он упустит возможность вновь сыграть с мастером, у которого всегда можно научиться чему-нибудь полезному, он пожалеет еще больше. Да и поддержать товарища тоже хотелось.

“Давай”, - решился он, - “только небольшой, на пять человек.”

“Ок.”

В данж Семь цветочных лепестков позвал еще троих приятелей из своей и союзных гильдий. Суперкрасавчик, вначале собиравшийся найти случайную группу, возражать не стал: так было быстрее и надежнее.

Данж все они знали как свои пять пальцев, и Семь цветочных лепестков, которому Суперкрасавчик отдал роль танка, не мешкая атаковал четверку мобов Героическим рывком.

- Неплохо, - одобрительно заметил Суперкрасавчик. - Практиковался?

- Ага, - кивнул Семь цветочных лепестков. - Мы теперь часто используем твою стратегию.

- Гильдия многое потеряла с моим уходом, - заметил Суперкрасавчик.

В голосовом чате раздались смешки, хотя Суперкрасавчик, по своему обыкновению, говорил абсолютную правду.

- А чего ты так долго не появлялся? - поинтересовалась хил, Гвоздика.

- Занят был, - ответил Суперкрасавчик так же, как до этого Семи цветочным лепесткам.

- Учеба? - сочувственно произнес элементалист. - Сочувствую, бро.

- Можно и так сказать, - вздохнул тот. Затянулся и, хмыкнув, добавил: - Детей воспитываю.

Сопартийцы удивленно замолчали. Конечно, среди игроков в Славу встречались и семейные люди, но услышать такой ответ от парня было несколько неожиданно.

- Осколок льда, осторожнее! - прикрикнул Суперкрасавчик. - Не сагри мобов позади себя.

- Прости, - покаялся зазевавшийся было элементалист, отходя на безопасное расстояние. - А ты что, один их воспитываешь?

- Так вышло, что да, - отозвался тот, добивая очередного моба.

- Какой ты молодец! - растроганно воскликнула Гвоздика. - Тяжело тебе, наверное?

- Тебе бы найти себе кого-нибудь.

- Или няньку нанять.

Семь цветочных лепестков, поморщившись, хотел было заметить приятелям, что лезть с непрошенными советами - плохая идея, но Суперкрасавчик, похоже, нимало не смущенный такой бестактностью, его опередил:

- Да я пытался.

- Что именно? - с любопытством уточнил кто-то.

- Хм… Нанять няньку.

- И что?

- На пять дней хватило, - вздохнул Суперкрасавчик.

- Ну так найди ещё кого-то. Незаменимых людей нет.

- Между прочим, - педантично заметил Суперкрасавчик, - хорошую няньку найти не так-то просто. Нужен человек умный, ответственный, трудолюбивый, терпеливый… Как гильдлид. Гвоздика, повесь дебаф на того колдуна.

- Какой ты требовательный, - проворчал еще один игрок, снайпер, добивая последнего моба в пачке. - Неудивительно, что с нянькой у тебя не сложилось.

- Да нет, - хмыкнул Суперкрасавчик, - тот кандидат подходил идеально. Еще и Краса. Несравненная.

- Чува-а-ак, - понимающе протянул Осколок льда. - Не тормози. Сходите в кино, что ли. Или еще куда.

- Тоже мне, знаток, - насмешливо хмыкнул снайпер. - Значит так, слушай сюда...

Советы посыпались наперебой. Тактично молчали только Гвоздика да сам Семь цветочных лепестков, все еще считавший, что лезть в чужую жизнь им не стоит. Однако Суперкрасавчик, если и чувствовал себя неловко, никак этого не показал.

- Так, хватит! - прикрикнул Семь цветочных лепестков, когда его терпение наконец лопнуло. - Давайте соберемся. Впереди первый босс.

Когда с данжем было закончено и все получили положенную долю лута, Непревзойденный суперкрасавчик попрощался со всеми, заявив, что его снова ждут дела.

- Удачи! - тепло улыбнулась ему Гвоздика. - Спасибо за пати.

- Спасибо за пати, бро.

Игроки один за другим выходили из группы, отправляясь по своим делам. Суперкрасавчик, судя по всему, собрался выйт из Славы, однако Семь цветочных лепестков окликнул его:

- Ты заходи, как будет время. Не знаю, что у вас там за проблемы с лидером, но здесь есть люди, которые будут тебе рады.

- Спасибо, - неожиданно серьезно ответил Непревзойденный суперкрасавчик. - Если будет время.

Судя по его тону, понял Семь цветочных лепестков, время у него едва ли найдется. Жаль, конечно. Слава, как и жизнь, иногда сводит людей вместе, но не всегда им удается сохранить такую связь.

Подумав об этом, Семь цветочных лепестков усмехнулся и добавил:

- И удачи тебе с твоей несравненной красой.

- Удача - ответил тот в своей неповторимой самоуверенной манере, - мне не понадобится. У меня есть план. Кстати, передай приятелям спасибо за гайд.

“Системное сообщение: ваш друг Непревзойденный суперкрасавчик вышел из чата.”


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

30.11.2018 в 23:29

На недельку Тирании "Возможные неожиданности"
Синьцзе/Вэньчжоу (односторонний юст), Синьцзе/Цзялэ (преслэш), фоновые Вэньчжоу/Шаотянь

309 слов

Синьцзе любит порядок. Предсказуемость, логику и расписание. Еще он любит Юя. И никак не может понять, что привлекает Юя в хаосе.
В Шаотяне.
Он уверен, что подходит Юю больше. Он умнее, они понимают друг друга с полуслова. Синьцзе понимает это еще в тренировочном лагере - они сидят рядом, смотрят на вышедшую на поклон команду Сотни цветов, а потом начинают говорить - и уже не могут остановиться. До тех пор, пока Юя не утаскивает Шаотянь.
Синьцзе строит планы, набирается храбрости заговорить снова - и каждый раз спотыкается о взгляд Юя. Тот смотрит не на него.

Он не понимает до тех пор, пока однажды в Тиранию не приходит Цзялэ - и Синьцзе обнаруживает себя возле его кровати с отобранным телефоном в руке. На часах время ложиться спать, в руке чужой телефон, у человека напротив яркие, живые глаза и растрепанные волосы, а в голове у Синьцзе ни одной мысли. Цзялэ опирается на локоть, приподнимается и свободной рукой тянется за телефоном. Они как дети перетягивают его, пока губы Синьцзе не рождают слова:
- Не играй перед сном, - тоже без участия мозга.
Цзялэ окидывает его взглядом, откидывается на подушки и насмешливо тянет:
- Вас понял. Вице-капитан.
Утром Синьцзе открывает дверь в комнату Цзялэ по пути в ванную, чтобы ранней побудкой выбить все крамольные мысли о ночных играх из его головы. И застывает. А потом аккуратно закрывает дверь и уходит, тихо-тихо, лишь бы не разбудить.
Синьцзе разрешает себе приходить с проверкой перед сном только один день в неделю: по результатам расчёта вероятностей нарушения режима этим днем становится пятница.
А ещё Синьцзе понимает про себя кое-что, что ставит его в тупик.
Как бы он ни любил Юя и ни восхищался им, как бы ни считал их созданными друг для друга (только Юй этого ещё не понял), на Юя он не дрочил.
Зато на сонно потягивающегося и со сладким вздохом обнимающего подушку Цзялэ - каждое утро.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

30.11.2018 в 23:57

На недельку Тирании "Китайская фармакопея лекарственных растений" возможно она совсем не китайская
Хань Вэньцин, Ван Цзеси, джен, преслэш, Городская Фентези- АУ вот из этого списка спасибо тебе, анон

812 слов

Хань сворачивает с большой, ярко освещенной площади, на неприметную тихую улицу. Крыши домов выступают навесами далеко за стены, загораживая с обеих сторон почти половину улицы, отчего даже в солнечный день сумрачно. По изогнутым краям, обгоняя Ханя, бежит кошка и изящно перепрыгивает на другую сторону улицы. Хань провожает её недовольным взглядом - если что, она упала бы прямо ему на голову, - и отсчитывает двери. Пятая от площади, светлый дом с зеленой дверью и рамами. И табличка на двери какая надо - приглаженная ветром, словно широкими ладонями, трава и полумесяц вьюна над ней. Хань открывает дверь, и от звона колокольчика ведьма возле прилавка поднимает голову. Хань краем глаза видит бесконечные полки с однотипными склянками, но ему не до разглядывания интерьера - никто не сказал ему, что эта ведьма - мужик.
Высокий, мрачный такой.
Это точно Ван Цзэси, Синьцзе сказал, что он бывает в лавке после полудня - и Хань свернул с площади ровно под бой часовой башни. Ему хотелось застать Цзэси врасплох. До полудня Цзэси работает в чайной совсем в другом квартале - и Ханя туда однажды приводил Синьзе в рамках программы освоения нового города. Было это пару лет назад, и Синьзе туда больше не возвращался - как не возвращался он никуда, где уже побывал, - а вот Хань заходил еще несколько раз. И, видимо, после обеда, потому что обычно чай наливала ему какая-то заносчивая девчонка.
И вот теперь, он, наконец, видит хозяина обоих заведений - и главу Ордена Маленькой Травы.
Выглядит он престранно - в высоких сапогах из мягкой кожи, белых обтягивающих брюках и темно-синем камзоле поверх такой же белоснежной рубашки. Поскольку план Ханя - застать его врасплох, - удался, то и застыл хозяин лавки со шляпой в руках - самой наиволшебного вида шляпой, которую Ханю доводилось видеть. Не успевает Хань открыть рот, как Цзэси одевает на голову шляпу и царственно смотрит на него - мол, чего пришел, иди отсюда.
Это зрелище уже больше Ханю знакомо, еще немного - и станет привычным (но не настолько как для Е Сю, ха) и всякая робость слетает в момент.
Не давая себе зациклиться на самокопании - он почувствовал робость? - Хань четко и громко вываливает все свои претензии разом одной короткой фразой:
- Ты отравил моего ученика.
Цзэси зависает. Вот прямо видно - как он зависает. "Как так?!" - читает Хань по его лицу, но через мгновение все исчезает.
- Когда?
- Сегодня утром.
- Да нет, купили когда? И что? А лучше скажите кто приходил.
Цзэси заходит наконец за прилавок, достает тяжеленную книгу - тоже самого наиволшебнейшего вида. Но не волшебнее чем шляпа.
Цзэси открывает книгу на закладке и требовательно смотрит на него. Хань искренне пытается вспомнить то, что он вряд ли знал - увидев утром Циина, он впал в ярость и дождался полудня только чтобы немного остыть и не встретить продавца всякой сомнительной травы хорошим хуком. Все остальное было выше его сил.
Но раз уж они так цивилизованно разговаривают, то можно поговорить и подольше.
Все тот же фоновый самоанализ отмечает, что ярость помогает против эффектности продавца сомнительной травы.
А еще что он был впечатлен.
Может Цзэси выбрал не ту профессию?
- Скорее всего он сам. Сун Циин. И вчера.
Цзэси переворачивает лист, быстро скользит глазами, машинально комментирует:
- Позавчера.
А потом замирает. Но поднимает взгляд на Ханя такой же уверенный и спокойный.
- Я могу компенсировать. Ужин в моей чайной?
- У меня ученик отравился!
- Оплатить некроманта?
- Он живой!
- Два ужина?
Хань тут же забывает про намерение Цзэси не бить. Возможно, его Ци становится видна, потому что Цзэси меняет тактику:
- Если компенсация не требуется, значит, вы так и не вылечили паренька?
Ци гаснет. Хань уязвлен - больница, которую курирует его Орден, лучшая на весь округ, но Циина не вылечил даже Синьцзе.
А в глазах Цзэси разгораются два демонических огня.
- Не беспокойтесь, я мигом поставлю его на ноги.
- Да кто тебя в мой Орден пустит!
Цзэси ничуть не уязвлен.
- Тогда опишите симптомы, и я приготовлю антидот. Конечно, совершенно бесплатно. И все-таки ужин - не доверяете мне, так давайте к Чень Го.
- Как будто не доверяя твоей пищи можно довериться твоему зелью, шарлатан.
- Он стал зеленым, верно?
- Травишь не первый раз?
- Нет, первый. Тут просто зелье с лягушачьей кожей в составе, вот я и предположил...
Хань трет глаза.
- Он стал лягушкой.
- О-о-о.
- Но в теле человека.
Пожалуй, настоящий шок ему идёт - это бесстрастное лицо рассыпается на кусочки как в реальности, так и в памяти Ханя.
Кажется, он теперь навсегда Цзэси так и запомнит - молодым, явно его моложе парнем, в дурацкой шляпе и абсолютно пиздецовых сапогах.
- Лягушка в теле человека?!
- Ага, прыгает, квакает, и как ты и сказал, зеленый и пупырчатый.
Цзэси машет руками, из глубины комнат приходит так самая, с крыш, кошка. Прыгает на прилавок, садится как статуэтка, оборачивая вокруг себя гладкий черный хвост, и пристально смотрит на Ханя.
А Хань уже почти готов сам купить ужин.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

01.12.2018 в 00:39

на недельку Тирании. День шестой. Победа.
очень условный кроссовер с Pacific Rim (потому что автор плохо помнит этот канон и вспоминать не хочет). зарисовка, 800 слов, Хань и все-все-все, джен, в котором можно при желании найти намеки на все пейринги подряд. мог бы быть ангст, но герои для этого слишком упрямы, поэтому все будет хорошо в итоге.

Пацана из подразделения Дождя притаскивают чуть живого, но одним куском, и на том спасибо. Синьцзе и так выложился на полную в рейде, но иначе пацану точно хана, и Хань спрашивает глазами - сможешь? Синьцзе кивает. Хреново, когда единственному человеку, способному напрямую подключаться к медицинским роботам, приходиться сражаться на передовой, но выбора у них нет. Людей не хватает.
Хань вспоминает позывной - Синий мост, напарник Весны, и прислушивается к разговору. Попали в засаду, Вэй Чэнь сумел запустить робота в одиночку и дотащил их практически на себе. Именно поэтому Весна сейчас валяется в лазарете - живой, а не стал очередной строкой в отчете.
Хань кивает сам себе. Он бы тоже сумел. Хотя единственным гениальным пилотом, способным на пилотирование без напарника, у них считается Е Сю.

Сейчас смешно вспоминать, но когда-то, до Нашествия, они все задротствовали в компьютерные игры. Потом оказалось, что именно игроки лучше всего готовы к подключению. Двойная синхронизация - с напарником и компьютером, редко кто из людей тянет даже одну.
Те, кто тянут - сражаются в роботах в местах прорывов. Те, кто тянут лучше всех - защищают границу.
Элитный отряд, китайская, блядь, сборная. Хань так не может - уходить в дальние рейды, не думая ни о чем. Кажется, стоит отвернуться, и все развалится.
Говорят, что на нем держится вся база. В шутку его прозвали тираном. Ханю плевать, пока все живы.

Он отмечает на планшете - Моста, когда восстановится, нужно отправить тренировать мелочь, а Весну поставить в пару к Вэй Чэню. И идет проверить остальных.
В тренировочной только Сунь Сян. Хань позволяет себе понаблюдать за ним пару минут. Всегда приятно смотреть, как кто-то работает и растет над собой. Сунь Сян пытался строить из себя второго Е Сю, пока Хань не понял, что такими темпами пацан быстро кончится. Надавал по шее и сунул в напарники к Цзэкаю - на перевоспитание, чтобы научился ладить с людьми и думать головой, обучение боем. Все тогда сначала поржали - работать с Цзэкаем мог только Ботао, а потом охуели от стопроцентной синхронизации.

Хань уже собирается уходить, когда в тренировочную с видом восставшего зомби вползает Шаотянь. Глаза держать открытыми он явно не может, и к кнопке вызова тренировочного модуля тянется на ощупь, поэтому Ханя поначалу не замечает.
- А не охуел ли ты? - спрашивает Хань, и Шаотянь вздрагивает и распахивает глаза. Но смотрит упрямо.
Так, значит? Будет тебе сейчас тирания.
Хань звонит Вэньчжоу по внутренней связи - приди и забери. Вэньчжоу приходит настолько заспанным, что в нем с трудом можно узнать живого человека, зато в полном рабочем доспехе, хоть сейчас в робота. Дежурные они, что ли? В таком-то состоянии. Пару секунд Вэньчжоу смотрит на Ханя. А потом закрывает глаза и начинает падать.
Да блядь.
Шаотянь бросается к нему - успевает поймать, конечно, еще бы он не успел. Хань хмурится и находит расписание на планшете. Точно, дежурные. Он ставит им выходной, отправляет спать - Сунь Сян помогает Шаотяню дотащить Вэньчжоу. Перекраивает расписание. А потом звонит Е Сю - тот как раз должен был вернуться.
- Будь готов завтра снова выйти в рейд. Я поставил нас с тобой как экстренную замену.
- Хорошо, - голос у Е Сю не заспанный, хотя Хань уверен, что он должен вырубаться на ходу. - Как малыш Поток?
Хань понятия не имеет, почему Е Сю зовет Моста так.
- Приди и спроси у него сам, - говорит он, и Е Сю выдыхает - раз живой и даже сможет разговаривать, значит, в порядке.

Хань заглядывает к Цзялэ, но тот спит, свернувшись клубком. Значит, рейд был совсем хреновый. Первый напарник Цзялэ получил травму и свалил, и после этого тот откровенно пытался нарваться. Они с Чжэпином были единственными напарниками со стопроцентной синхронизацией до Цзэкая с Сунь Сяном, и хрен бы сейчас Хань пустил Цзялэ в дальние рейды, но Синьцзе сказал - можно, я присмотрю.
Хань накрывает Цзялэ одеялом и выходит из комнаты. Пусть спит.

В комнате для совещаний никого, диван свободен, и Хань садится, на секунду прикрывая глаза, а когда приходит в себя, он укрыт пледом, на часах уже вечер, и в комнате он больше не один.
- Я бы отнес тебя в постель, - говорит Ван Цзеси, не отрываясь от ноутбука, - но, боюсь, это непосильная для меня ноша.
Хань усмехается.
Вану в каком-то смысле сложнее всех - его робот единственный может летать, зато нихрена не может синхронизироваться с кем-то, кроме него. Е Сю говорит, это потому, что Ван из них самый ебанутый, но Ханю он иногда кажется единственным нормальным человеком.
Даже Хань, наверное, давно бы сдался, но Ван продолжает упорно гонять Инцзе, который выдает хоть какой-то процент синхронизации.
От этого становится легче. Помогает верить, что все не зря. Они все ебанутые на всю голову, но - команда. И ни один из этой команды не умеет сдаваться.
- Спи. Я разбужу, когда придет отчет от Мучэн.
Мерный стук клавиатуры убаюкивает. Засыпая снова, Хань думает, что сражаться гораздо легче, когда знаешь, что делаешь это не один.
И что у них есть неплохой шанс на победу.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

01.12.2018 в 18:45

На недельку Тирании, день шестой, матч/победа
Продолжение фика о том, как у Ань Веньи каждый день новое дно. Теперь с полным кроссдрессингом и приглашённой звездой.
А вчерашний фик с Синьцзе был сам по себе и не мой
джен, вероятно пг-13 за приглашённую звезду, 1170 слов


Проводить вторую часть эксперимента он не планировал, она сама его нашла.

По случаю скорого открытия нового сервера разработчики расстарались, и развернувшийся на Гуанчжоу Гейм Экспо павильон «Славы» действительно поражал разнообразием. В привезенном фанстаффе можно было купаться. Может быть на этот раз запасы закончатся к концу второго дня, а не к обеду первого, как обычно. Игровые автоматы с тренажёрами на игромеханику, галерея концепт-артов, тематическая кафешка, панель с дизайнерами, раздача автографов про-игроками и косплей-дефиле. Куда же без него. Кого-кого на каждом ивенте было завались, так это косплееров разной степени задроченности.

Но разрабы, судя по всему, не разделяли его мнение и поощряли адептов неестественных париков и двухстороннего скотча. В павильоне, в числе прочего, была фотоплощадка с прилагавшейся к ней гардеробной и хвостообразной очередью желающих примерить на себя фантастический игровой шмот за умеренную сумму реальных денег. На всех фотофонах был аккуратно вставлен логотип и вичат-код игровой студии. А, понятно.

Ань Веньи прошёл бы мимо – и так и собирался сделать – но знакомые по гильдии ребята, с которыми он частенько оказывался в одной пати, и которые, в общем, и зазвали его на ивент, загалдели и утянули его с собой:

«А чего, круто, давайте сфоткаемся, как будто мы в данже!»

Ань Веньи прищурился на обвивающую угол павильона очередь. Ну-ну.

Он не ждал от этой авантюры ничего хорошего, и был абсолютно прав. Шмота клериков на вешалке не оказалось.

– Занят ещё, наверное, – пожал плечами парень с бейджем. – У нас их всего один или два. Женских, вон, много.

– Сестричка, это судьба. Это предопределенность. Небеса всё видят! – заржали со всех сторон.

– Пошли в пень, – привычно отозвался Веньи и снял с женской стойки вешалку с костюмом клерика.

И потерял присутствие духа:

– Нет, такую юбку я не могу.

– Чем тебе юбка не хороша?! – возмутился рывшийся рядом в шмотье чернокнижник.

С костюмом он расстарался – и когти накладные сделал, и узоры на лице. За гримом было не разглядеть черт, только всё скрывали тщательно прорисованые высокие скулы и измождённый вид среднестатистического чернокнижника. Разве что щетина выбивалась из образа.

– Короткая, – вздохнул Ань Веньи. На самом деле, он вообще сомневался, что это нагромождение рюш и лент длиной сантиметров двадцать от резинки до подола можно назвать одеждой.

– И что?

– У меня ноги…

– У всех есть ноги, – отрезал чернокнижник. – Ну, по крайней мере предполагаются конструкцией.

– Но у меня не женские, – тяжело разговаривать с людьми, которые тебя намеренно не понимают. – И волосатые.

– Ой, хули ты, как первый раз замужем, – чернокнижник закатил глаза и ухватил его за плечо. От его мантии пахнуло табаком так, словно он выдохнул полную затяжку Веньи в лицо. – Пошли.

Цокая когтями по пластику, он перебрал вешалки и выудил несколько из разных комплектов.

– Пошли за ширму, говорю. Сейчас этот старший покажет, как из Мерилина Менсона сделать Мерилин Монро.

Телесные колготки, белые колготки, подвязки с бантами, ленты, кружева. Бархотка с брошью скрыла кадык. Не иначе, как из подпространства, в которое обычно ведёт Дверь Смерти, появились сапоги нужного размера на каблуке-ходуле. Корсету Ань Веньи сказал решительное «нет».

– Да я смотрю, ты знаешь, о чём говоришь, – мерзопакостно ухмыльнулся его костюмер.

Из-за ширмы Ань Веньи вышел с полным пониманием того, зачем нужен посох. Чтобы не падать. Без дополнительной опоры на каблуках было не устоять. Чтобы пройти несколько метров до места для фотографий ему потребовалась помощь.

– Ничего-ничего, в первый раз всем больно и страшно, – отпускал плоские шутки этот старший. Ничего, пускай зубоскалит там около плеча, главное чтобы не дал упасть.

Через несколько минут стало очевидно, почему Холодные Ручки всегда переминалась с ноги на ногу – ну, если не считать очевидного «потому что стандартная анимация персонажа. Выгнутые неестественным образом стопы затекали и начинали ныть, стоило постоять спокойно хоть сколько-то. Приходилось переступать на месте, и тогда слои кружевных оборок плескались вокруг бёдер, лишний раз напоминая, что те, по-хорошему, едва прикрыты.

Ань Веньи был, в общем, даже рад стоять прямо опираясь на свой посох-крест – как настоящий, кстати! Вот повезло, что нашлось именно его Пересечение Линий Льда. Потому что стоит наклониться хоть чуть-чуть, и вся задница будет на виду. Обтянутая белыми колготками. Веньи чувствовал, как вспыхивают щёки, стоило только подумать об этом.

Хотя спереди было ничуть не лучше. Он точно знал, что сквозь два слоя колготок никакой сквозняк не чувствуется, но это никак не помогало унять ощущение, что ему между ног – прямо по нежной коже внутренней части бёдер – задувает ветер. Невыносимо хотелось вцепиться в подол двумя руками и натянуть юбку пониже. Но надо было держать посох.

От стыда и неловкости все ощущения обострились. Закинутая на плечи рука одного из приятелей – жест, на который он бы в обычных обстоятельствах не обратил никакого внимания, – подавляла. Внутренне замирая, он прислушивался, касаются чужие пальцы края выреза на блузе или нет? Затребовавший «фотку с куколкой, на память о шедевре траповодства» чернокнижник по команде «улыбочку» сгрёб его за талию, и Ань Веньи задохнулся от того, какой горячей показалась его ладонь, примявшая ломкую ткань блузы.

– Отличная талия, – крякнул тот в подмышку.

И погладил.

Даже компрометировать свой баланс не пришлось – Ань Веньи развернулся на месте, не поднимая креста, и красивый набалдашник, сияющий кристалликами инея, пришёлся мудаку точно в лоб. Прозвучал щелчок затвора и жужжание выплёвываемого мгновенного снимка.

Разошлись довольные. Небритый мудак – доставшейся ему фотографией на которой Ань Веньи и впрямь соответствовал пошлому описанию «трепетная лань». Сам Веньи – фотографией, где он наносит критический урон в ближнем бою. И, видимо, выигрывает матч, потому что больше чернокнижник не выёбывался.

Отвращение к миниюбкам и твёрдое решение переодеть Холодные Ручки первым делом как зайдёт в игру, сразу после дейликов, продержались ровно до четвёртой страницы инвентаря; дальше лезть было бесполезно, там совсем старьё, которое продать руки не дошли. Среди непреложных законов мироздания, таких как «если было легко, значит ответ неправильный», «чем длиннее грамматическая конструкция, тем вежливее» и «кто выбежал из-под бафа – сам виноват» появился ещё один: «чем выше левел, тем глубже вырез». Жертвовать статами во имя гипотетического морального удовлетворения Ань Веньи был не готов. Разве что пообещал себе впредь выбирать из двух равноценных вариантов шмота более закрытый. Данж за данжем, ивент за ивентом, из дропа всё-таки подобрался комплект шмота, который не заставлял сочувственно поморщиться при взгляде на собственный аватар.

А потом, одним январским утром, он едва узнал Холодные Ручки. Она была прекрасна – один, второй, третий… тринадцать предметов, полный серебряный комплект. Умопомрачительное «1810» напротив параметра «интеллект» кружило голову. Стоило представить себе частоту крита в действии, и по позвоночнику и до кончиков пальцев прокатился огонь. Во рту пересохло. Ань Веньи машинально облизнул губы.

Он был потрясён.

– Ну как, узнаёшь её? – с улыбкой спросила Леди Босс.

– Это… Это просто, – хладнокровный и рассудительный Ань Веньи заикался.

Перед ним – перед ним, самым слабым звеном команды, всем известной ахиллесовой пятой – стояла мечта. Эти зашкаливающие статы прилагались к белоснежному с золотом платью в пол, под которым угадывались элегантные туфли-лодочки.

– Высокий интеллект, высокий крит – самое то для тебя. Будешь самым суровым хилом «Славы»! – сказал Е Сю. Сунул в зубы незажжённую сигарету и хитро прищурился, похлопал Веньи по плечу напоследок. – И самым скромным.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

01.12.2018 в 22:18

На недельку Тирании. День шестой. Тема: матч. Сборная, отдых, партия в го, чуточку вдохновлялось эпизодом с 7 вызовами подряд.

Термины в фике:
Го - логическая настольная игра с глубоким стратегическим содержанием, возникшая в Древнем Китае.
Фусэки - начало партии. Установка позиций.
Тюбан - середина партии. Момент борьбы за территорию и очки.
Ёсэ - конец партии. Сохранение позиций, укрепление и отвоевывание территории и очков (то, что хотел сделать Синьцзе)
Ко-борьба - это достижение локального преимущества путём использования игроком в своих интересах правила ко — запрета на повторение позиции.

Пальцы Синьцзе привычно перебирают шнурки, вывязывая один сложный узел за другим. Привычные действия не требуют участия мозга, так что иногда он позволяет себе отвлекаться. В метре от него на ковре сидят Шицинь, Юй и Цзеси – партия в шахматы на троих. Все трое сосредоточены на доске так, что даже ругань картежников в паре метров от них их не отвлекает.
С чего бы китайской национальной сборной бездельничать в преддверии серьезного матча полуфинала со Швецией, спросите вы? Все просто. Во всем виноват доктор Чжэн.
- Ваша нагрузка в последнее время стала слишком высокой. Я вынужден просить вас взять перерыв, - врач пригладил волосы под мгновенно ставшими враждебными взглядами спортсменов, - Не поймите меня неправильно, я тоже хочу победы Китая. Но если вы продолжите так нагружать себя, я буду вынужден подать запрос на отстранение команды от матча ввиду болезни всего состава. Каждый день вы ложитесь спать только в 23:00, встаете в 6 утра, и хорошо если капитан напоминает вам про обед и ужин – вы же забываете сами! – укоризна в голосе врача нешуточная, - В общем, завтра после обеда исключите любые действия, связанные с подготовкой к матчу из вашего расписания. После обеда и до отбоя отдохните. Никаких телевизоров! – сразу уточнил врач, - Это дополнительная нагрузка на глаза, так что шахматы, походы по достопримечательностям – что-то такое было бы лучшим выбором.
И вот теперь они старались себя как-нибудь занять. Если девушки еще вчера решили пробежаться по бутикам и кафе, то им, мужчинам, пришлось сложнее. Не сказать, чтобы их кругозор и интересы были настолько были настолько узки, чтобы им ничего не было интересно в старом городе со множеством достопримечательностей, но Фан Рую вспомнилось, что карты отлично способствуют улучшению понимания сокомандников (Синьцзе подозревал, что это было ложью, только ради возможности надуть в карты прочих членов сборной. Впрочем, он не слишком-то и преуспел).
Часы показывали 14:36, шла вторая партия в шахматы и шестой круг в картах. Цзекай, Шаотян, Тан Хао, Сунь Сян, Ли Сюань и Цзялэ ожесточенно перекидывались тонкими картонками, пытаясь отыграться за первые пять раундов. Е Сю, бесстыдно жульчавшего (по всеобщим подозрениям – иначе три раунда подряд обирать несчастных сокомандников на сотню юаней не удалось бы) исключили еще после третьего круга, а остальных мастеров-тактиков и вместе с ними Цзеси – после пятого ("С вами не интересно играть! И так ясно, что кто-то из вас победит!" – "Второе место тоже почетно" – "Ты на что намекаешь?!"). Синьцзе не знал: ему обижаться или гордиться? – так что отмахнулся от этой мысли.
Пальцы ловко перебирают шнурки, вывязывая узел на удачу, а за ним сплетая бусину, пока сам Синьцзе праздно переводит взгляд с плетения на доску и обратно.
Е Сю негромко хлопает дверью, входя в комнату. Под мышкой у него доска, а в руках два мешочка. Он идет напрямую к мягкому уголку, занятому одним только Синьцзе и опускается в кресло напротив.
- Играешь в го? – доска опускается на столик между их креслами.
- По уровню первый дан, - Синьцзе кивает, но мысленно делает заметку: узнать, почему Е Сю раньше молчал об умении играть в го.
- Отлично, не хочешь сыграть? Все равно делать нечего, - тот достает из кармана пачку сигарет и вертит в пальцах. Пожарная сигнализация здесь была очень чувствительная, а курить можно лишь в специально отведенных комнатах отеля, что изрядно огорчало их лидера, но приходилось мириться с этим.
- Было бы неплохо, - Чжан подтягивает последний узел и кладет получившийся браслет на стол рядом с доской.
- Нигири? Коми – 0.5, - Е Сю растягивает один из мешочков и загребает горсть шашек, кивая ему на другой.
- Идет.
Синьцзе открывает свой мешочек и кладет на доску два камня. Е Сю разжимает ладонь над доской и быстро пересчитывает шашки – нечет. Мешочек с белыми шашками достается Синьцзе.
- У тебя все еще есть коми, - весело улыбается Е Сю.
- Разумеется, - соглашается Синьцзе и поправляет сползшие очки.
Е Сю опускает взгляд на доску, и его лицо мгновенно меняет выражение, как и поза. Плечи расслабляются, торс прямо, чуть наклонен к столу, а рука зависла, держа шашку, над доской. Взгляд острый, холодный и цепкий – Синьцзе усилием воли подавляет желание передернуть плечами. Такой взгляд у их лидера бывает, когда он анализирует особенно сложного противника, создавая тактику, которая даст им самые высокие шансы на победу. Получить такое против себя… Он, конечно, привычный – не один год в Альянсе они были – но лицом к лицу с таким поведением Е Сю он столкнулся только на чемпионате.
А тот усмехается и со звонким щелчком ставит черную шашку на пересечение линий – тэнген. Первым ходом.
"Он не изменяет себе", - думает Синьцзе, опуская свою шашку в комоку. Классика не стареет. Но тэнген… Это будет интересно.
Фусэки они отыгрывают за несколько минут, и видно, что и в Славе, и в го Е Сю играет одинаково. Агрессивно, жестко, грубо – но эффективно, расчетливо, удерживая необходимый ему баланс. Синьцзе же склонен к более защитному стилю. Он неплох в фусэки, но лучше всего ему дается ёсэ, однако это не мешает ему обозначить свои позиции на доске четко и неоспоримо.
Тюбан затягивается больше, чем на полчаса. Напряженная борьба за важный для обоих левый верхний угол дважды с толчка Е Сю переходит в ко-борьбу в других. "Многозадачность во всей красе", - корит себя Синьцзе, рассчитывая очки на текущий момент – не в его пользу. Но партия горячая, напряженная – он давно не сталкивался с таким сильным и необычным соперником в го, и рад этому.
К сожалению, упустив инициативу после второго раунда ко-борьбы, у него не получается вернуть ее в ёсэ, и Синьцзе проигрывает с разницей в три очка.
И только сейчас, оторвав все внимание от доски, он замечает, что все остальные игроки сборной столпились вокруг них.
Вспыхнувшая на мгновение камера ослепляет его, и он моргает, чтобы избавиться от белых пятен в глазах: кого они фотографировали?
Но Вэньчжоу, делавший фото, снимал не его или Е Сю, а доску.
- Отличная партия, - приятная улыбка на чужом лице заставляет Синьцзе задуматься – что задумал этот чернокнижник? - Но почему ты никогда не говорил, что играешь в го? – укоризна в голосе искренняя, даже немного обиженная.
- К слову не приходилось, - пожал плечами Е Сю, щелчком пальцев подкидывая сигарету в воздух и ловя ее не глядя.
- Не откажешься сыграть со мной? – все так же приятно-сладко улыбается Юй, и Синьцзе видит как сверкают чужие глаза и тень пробегает по лицу Е Сю.
- С тобой, - выделяет последнее слово тот, - Я сыграю.
- Тогда я после Вэньчжоу, - благостным тоном возвещает Шицинь и снимает очки, делая вид, что не замечает возмущения едва не булькающего Шаотяна.
- Я после этого бесстыжего тактика! – восклицает тот, скрестив руки на груди.
- Шаотян, ты же не умеешь играть в го, - сдает его с поличным родной капитан, заставив несчастного оппортуниста захлебываться воздухом и недовольным ворчанием.
- Я был после этого несчастного, - Цзялэ сел на подлокотник кресла Е Сю и забросил руку на спинку.
- Я за ним занимал, - Ли Сюань лениво машет рукой с дивана.
- Не понимаю, какой смысл в этих шашках? – фыркнул Тан Хао, заняв подлокотник кресла Синьцзе.
- Тебе бы как раз не помешало, малыш Тан, малыш Линь совсем не рад победам над своим бывшим аккаунтом, - тянет Е Сю, - Го – одна из сложнейших интеллектуальных игр, созданных человечеством, оно развивает стратегическое и тактическое мышление, умение оценивать ситуацию и видеть перспективу. Твоим действиям в последних матчах не хватало гибкости, ты не сумел приспособиться к резко изменившейся обстановке.
Тан Хао хмыкает, но не уходит, и занимает зеркальную Цзялэ позу.
- И, к всеобщему сведению, я согласился только на партию с Вэньчжоу, - мрачно говорит Е Сю.
- Но старший, я занимал после старшего Ли, - робко возражает Цзекай. Он все еще сидит на теплом ковре, только придвинулся ближе и опирается спиной на кресло Е Сю с противоположной Цзялэ стороны. Благо столик низкий, и доску с раскладом шашек видно и так.
- Цзекай? – Е Сю поворачивается к нему и приглаживает выбившуюся прядь на затылке юноши.
Тот опускает голову и сжимает руки в замок, вся фигура будто увядает. "Наверняка старшему будет интереснее играть с другими мастерами-тактиками", - немного по-детски подумал он.
- Хорошо, - Е Сю вздыхает и чуть похлопывает Цзекая по макушке, - Я сыграю с тобой.
Синьцзе давит смешок: вот теперь от Е Сю точно не отстанут, почуяв слабину. И все же малыш Цзекай взрослеет: так воспользоваться слабостью Е Сю к нему – и кто здесь самый бесстыдный? Он прячет смех за ладонью.
- Лидер, я сразу после него! – Сунь Сян машет рукой с дивана. Оттуда хуже видно доску, но все ближние места уже разобрали.
- Мелочь, не наглейте, - вяло отмахнулся Е Сю, кивнув Вэньчжоу, чтобы тот садился.
Синьцзе встал с кресла и поднес пуфик, стоявший около дивана, к столу и сел, не обращая внимания на обиженные взгляды остальных: раньше надо было думать, он первый успел.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

01.12.2018 в 22:18

продолжение

- Но лидер! – разочарованно сдулся Сунь Сян, - Вы сами сказали, что го полезно!
- У тебя стыда нет? – Е Сю даже поднял голову и вздернул бровь, смотря на младшего коллегу.
- Учился у лучших, - как отрезал Сунь Сян, но тут же солнечно улыбнулся, - Лидер, это же не Слава, ну не отказывайте! – он хлопнул себя по бедрам, наклонившись вперед.
Взгляд горит, любопытство и желание попробовать так и хлещут, и Синьцзе не может не умилиться: всего лишь полтора года назад этот мальчишка был высокомерен и нагл, а посмотрите на него теперь! Вот что делают с людьми лечебные пинки. Но он все же рад, что их Муюню и Циину они не нужны – не у всех пинки были именно целительными.
- Вообще-то я должен был быть сразу после старшего Юя, - Фан Руй, уходивший за напитками для всех, подает голос еще от двери, - И раз уж у нас новая очередь, я требую компенсации за потерю места! – тонкий палец указывает в потолок, но все его игнорируют.
- Е Сю, нигири или просто смена цвета? – Вэньчжоу затянул шнурки на горловинах мешочков – он только что закончил собирать шашки.
- Смена цвета, - ответил Е Сю, - И я не соглашался играть со всеми! – янтарные глаза полыхнули раздражением.
- Лучше сдайся, - искренне и участливо сказал Фан Руй, сбросив напитки на телевизионную тумбочку, - Они не мелочь с AllStars, так просто не упустят своего.
- С тобой в первых рядах, - беззлобно подкалывает Е Сю.
Синьцзе видит, что раздражение и недовольство чуть слабеют, заменяясь хитринкой в повеселевших глазах.
- Я уже выставил фото партии с Синьцзе в своем Вэйбо, - снова мягко-мягко улыбается Вэньчжоу, и Чжан невольно чувствует гордость за товарища: вот теперь Е Сю точно не вырваться.
Не сказанное вслух "и остальные партии там же будут", повисает в воздухе.
Е Сю вздыхает, качает головой и поднимает руки в жесте поражения. Но золотые глаза смеются, а в уголках губ прячется улыбка – Е Сю не злится.
Сунь Сян с довольной улыбкой дает пять смеющемуся Фан Рую, Шицинь кивает Ли Сюаню, а Цзялэ закатывает глаза – это было очевидно. Е Сю слишком любит Славу и их – своих друзей и младших, чтобы так просто отказаться по-доброму отпинать их. А если серьезно, то он просто их очень любит.
Цзялэ не согласен признать это вслух – но он тоже очень любит Е Сю. Этот тролль настолько привычная часть жизни, что представить ее без фонового фирменного стеба и язвительности очень сложно. И не хочется. Е Сю – его друг, подаривший ему решимость в важный момент его жизни, своими подколками поддерживавший его в тонусе, и он солжет, если скажет, что не благодарен за это. Он задолжал Е Сю как минимум одно чемпионство.
Никто не признается вслух, но они согласны с Чжаном Цзялэ.



URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

02.12.2018 в 00:10

Сегодня день рождения у второй половины лучших напарников.
Сянчик, солнышко! Ты и так уже отхватил себе самую прекрасную диснеевскую принцессу, чего тебе ещё можно пожелать. Только одно - заботиться о нём, но я в этом не сомневаюсь.

цзэсяни, ещё одно продолжение 201
вероятны расхождения с каноном и реальностью. многие детали добавлены во имя фетишизма. Любовь с первого взгляда, извините
небечено

727 слов

727 слов

Агрессивная сексуальность Сунь Сяна сбивает с ног. Широко развернутые плечи, хозяйский наглый взгляд, гордо поднятая голова. Не то чтобы Цзэкаю нравится такое. Конечно же, нет. Нет.
Он не готов к Сунь Сяну. К тому, что тот вышибает все двери одним своим присутствием.
Когда Сунь Сян трется щекой о его шею, Цзэкая пробирает дрожь от прикосновения пробивающейся щетины.
Потрогать Цзэкая тянутся все, кому не лень. Не то чтобы ему было неприятно, скорее неуютно. Но когда его на мотоцикле обнял со спины Сунь Сян, Цзэкай ощутил, как ему в его руках спокойно. Хочется спрятаться от всего мира в его руках.
Цзэкай со стоном роняет голову на руки, утыкается в ладони, и голову захватывает яркая картинка ладоней Сунь Сяна в его перчатках. И слова "я в них дрочил". Цзэкая прошивает молнией.
Нос улавливает незнакомый запах, и Цзэкай вспоминает, что на нем вообще-то рубашка Сунь Сяна. Он трется носом о манжеты, поворачивает голову, касается щекой, а потом приподнимает веки и натыкается на взгляд Сунь Сяна. Лицо его очень подвижно, и видно, что он крайне удивлён. И облизывает губы. У Цзэкая от этого зрелища тоже сохнет во рту. Но он знает только один способ, способный утолить эту жажду. Если он сможет встать. Потому что от взгляда Сунь Сяна по телу пробегает истома, и все, чего Цзэкаю хочется сейчас, это лежать на столе, греться под взглядом Сунь Сяна, плыть в его запахе и вспоминать, как пару часов назад Сунь Сян облизывал подушечки пальцев.
У него такой горячий рот и выразительный взгляд, что бесконечно хочется ещё.
Цзэкай ежится и непроизвольно потягивается, а потом снова утыкается лицом в руки. Потому что если он сейчас посмотрит на Сунь Сяна, он тут же кончит.
Его прикосновения приятны. В него хочется втереться всей кожей.
Ловя себя на этой мысли, Цзэкай вспоминает, как Сунь Сян оглаживал его спину и плечи, надевая рубашку. Ну и конечно - рубашка! Как он не подумал. Она вот так же сидела на Сунь Сяне, касалась везде его торса, как льнет сейчас к Цзэкаю. Цзэкай всхлипывает, стараясь быть как можно тише, и зажимает в зубах манжету. Сквозь грохот в ушах раздаются шаги, а потом хлопок двери - Сунь Сян вышел, а не подошёл к нему. И Цзэкаю слегка обидно.

Вечером Ботао, как и обещал, устраивает вечеринку. У них есть на этаже одна комната, которая вообще-то переговорная, но там такие приятные кресла и диваны, что все гулянки устраиваются только там. Ну, кроме самых спонтанных, в тренировочной, не отходя от компьютеров.
Но сегодня все официально и торжественно - они приветствуют новичка, и не просто новичка, а очень дорогого, по мнению менеджера.
Цзэкай считает, что он того стоит, и за два дня уже успел убедиться в своей правоте.
К тому же, руководство клуба тоже приглашено, поэтому они украшают переговорную и заставляют длинный стол едой.
Когда Цзэкай подходит к дверям, все уже собрались. Он заглядывает внутрь и видит, что все-таки успел придти раньше Сунь Сяна. Облегченно вздыхает и остается караулить его в коридоре. Лучше всего, если он как капитан его всем представит. Не то чтобы Цзэкай хоть раз собирался небрежно, но сегодня почему-то все никак не мог нащупать нужный образ. То ему хотелось спрятаться под слоями одежды, чтобы Сунь Сян не смотрел на него весь вечер так, как смотрит весь день. То, наоборот, хотелось, чтобы взгляд не отводил.
То уютнее всего казалась рубашка Сунь Сяна.
Сунь Сян появляется в коридоре вовремя - Цзэкай чуть не ушел переодеваться снова. Но стоит тому подойти, как у Цзэкая не остается мыслей в голове.
Сунь Сян выглядит так, как будто оделся в костюм, а потом вспомнил, что мероприятие домашнее, и снял пиджак и галстук.
Цзэкай не может удержаться, он подходит к Сунь Сяну, берет его за руку, расстегивает манжету и аккуратно закатывает рукав до локтя. Потом повторяет со второй рукой.
Все, что угодно, лишь бы не смотреть на его бесконечные ноги, оглаженные темной тканью.
Но, поднимая глаза на Сунь Сяна, Цзэкай понимает, что то, что он сделал, возможно, ещё хуже - Сунь Сян рядом, с тем же безграничным удивлением в глазах, которое Цзэкай уже видел.
А потом его глаза темнеют, и удивление сгорает во властном жадном взгляде.
Цзэкай понимает, наконец, что это помутнение рассудка - не такое временное, как ему казалось. И вообще, вся эта страсть - она взаимна, хоть и поразительно внезапна. Цзэкай принимает её. Принимает её, губы Сунь Сяна, руки Сунь Сяна, неуклюжий горячий язык. Цзэкай зарывается руками в волосы Сунь Сяна, поворачивает его голову, как надо - и вздрагивает, прошитый насквозь от того, как это идеально. Цзэкай сжимает пальцы в светлых волосах сильнее, понимая, что уже не сможет отпустить.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

02.12.2018 в 01:38

Неделька тирании. День седьмой.

Кроссовер с Pacific Rim внезапно стал впроцессником. Автор не удержался, и теперь там есть ХаньВан, драма

спойлер

но все живы, но все обязательно будет хорошо, Хань другого не допустит.
продолжение следует.

продолжение 235, 1200 слов.

Хань приходит в себя медленно, рывками, словно уставшее сознание не хочет возвращаться к своему владельцу. Слишком много ты от меня хочешь, старина Хань, лучше спи дальше, ничего хорошего тебя по пробуждении не ждет. Последнее, что он помнит – это огонь, и…
Он распахивает глаза.
- Сколько, - голос срывается, и Хань закашливается, - погибших?
Ван подносит к его губам стаканчик с водой:
- Жил-был один человек, который очень много тащил на себе...
Воспоминания всплывают кадрами какого-то фильма. Рушится потолок, погребая под собой Цзэкая. Сунь Сян рвется кинуться за ним, но его перехватывает Вэй Чэнь, удерживает, и Сян бьется в его руках.
Синий мост, отрывисто отдающий приказы по внутренней связи, уводит людей.
После Сян в одиночку поднимает робота Е Сю - и прикрывает их отход.

Они не ждали нападения - дома. И оказались к нему не готовы. Потому что на базе были только они, а еще...
Дыхание перехватывает. Хань с трудом выдавливает слова:
- Е Сю?
- Все еще не нашли.

Дальше Хань помнит смутно. Кажется, он попытался поднять барьер. Кажется, у него получилось. Экспериментальная разработка, последний оплот. Рухнул практически сразу, конечно, но выиграл им драгоценное время, раз они успели уйти. Хань не помнит, кто его вытащил.
А потом в небо поднялась Ваккария, и все залило огнем.

- Как ты это сделал? - спрашивает Хань. Ван вытягивается рядом. Молчит, а потом все-таки отвечает:
- Мне пришлось рискнуть.
Хань понимает - Инцзе.
- Он мог погибнуть, - Хань не осуждает. Констатирует факт.
- Все могли, - Ван молчит, а потом гладит его по волосам. – Тебе нужно поспать. Все, что могло, уже случилось.

Утром Хань приходит в себя – и первым делом требует отчет. Сначала от заглянувшего проверить его Вана, а потом вызывает к себе Синего Моста – и слушает скупую, краткую сводку событий.
Случился новый прорыв. Спасибо, что не прямо под базой, так что можно сказать, им еще повезло.
Да, ему удалось поднять барьер. Разработку можно считать успешной, но над временем еще работать и работать.
Вэй Чэнь с Ичунем смогли добраться до ангара, и уже на роботе нашли его и Цзэкая – а после сопровождали отход.
Цзэкая спасли рабочий доспех и удача – робот опознал его как живого, и его достали из-под завала. Сейчас он в медицинской капсуле. Если бы Синьцзе был здесь…
Сунь Сяна вытащил Ван Цзеси, а вот робота пришлось оставить…
Никто не знает, где Е Сю.
Хань кивает. То, что Е Сю единственный, через кого поддерживается связь с мирной зоной – информация не общедоступная, но Мост в курсе. Был ли он на базе в момент нападения, вопрос открытый – с Е Сю никогда не знаешь наверняка. Хань не может понять, какой из вариантов более хреновый.
Лицо у Моста серое. Хань думает дать ему выходной – а потом нагружает работой так, чтобы думать ни о чем другом не мог. И о том, найдется ли Е Сю – особенно.

Следующие два дня проходят как в тумане. Он непрерывно принимает отчеты и раздает команды. Связь не удается наладить, мы не можем выяснить, что с теми, кто был на границе, что делать? Продолжать работать? А если не получится? Вы уверены, что получится? А если все-таки нет? Куда-куда пойти? А там знают?
А можно попробовать запустить робота в новом тренировочном режиме? Спросить у Весны? А он сказал спросить у вас.
А можно попробовать собрать из броневика вертолет? Хань матерится сквозь зубы и дает добро. Броневика у них два, и не то чтобы от них был толк, а нервы у него одни.
Сунь Сян непрерывно торчит в медблоке, увести? Хань машет рукой – пусть торчит, пожрать ему приносите.
И так до бесконечности.

Вечером второго дня Ван приносит ему кофе. Кофе в бункере нет, это явно личная заначка, и Хань думает – в роботе он его прятал, что ли?
Он делает глоток. А потом смотрит на Вана и говорит:
- Иди сюда, а.
- Я понимаю, что секс - лучший способ снять стресс, - Ван смотрит на него так, что Хань с трудом улавливает смысл разговора. - Но ты уверен, что не пожалеешь?
- Если бы я снимал стресс сексом, мне бы приходилось трахаться, не переставая, - Хань тянет его на себя. Ван поддается. Плечи у него будто каменные, и Хань стаскивает с него куртку - ничего, не замерзнет. Гладит по спине, забирается руками под свитер. Целует в шею. - Зачем на тебе так много одежды?
- Потому что в бункере... ох... - Хань прикусывает ему ключицу, но Ван упорный, - нет отопления?
Блядь. Хань смеется.
- Не выйдет у нас с тобой романтики, да?
Ван гладит его по голове, проводит большими пальцами по вискам. Спрашивает - и вопрос звучит на удивление серьезно:
- А ты хочешь романтики?
На этот вопрос у Ханя уже есть ответ.
- Нет. Я хочу тебя. Здесь, сейчас, и можно прямо в этом ебучем свитере, хоть он и напоминает мой страшный сон.
Свитер Ван все-таки снимает. Но - Хань был прав - замерзнуть этой ночью им не суждено.

Утро начинается с сигнала тревоги. И с громкого мата Весны в наушнике, который Хань таки вспомнил надеть перед тем, как отрубиться окончательно. Он подрывается с постели раньше, чем успевает проснуться - краем сознания фиксирует, что постель осталась пустой - Ван ушел раньше? - и включает связь.
- Что случилось? Прорыв?
- Почти, - отвечает ему Вэй Чэнь, и голос его звучит странно. Хань не может понять, в чем дело, а потом что-то падает, кто-то вскрикивает, происходит какая-то суета, и на фоне этого всего Хань даже не сразу разбирает слова Вэй Чэня. - Е Сю вернулся.

Е Сю выглядит так, будто добирался до бункера пешком, а может, так оно и было. Хань пару секунд думает, дать ему по шее или сказать здравствуй, а потом не выдерживает – дергает на себя и обнимает. Е Сю дышит ему в шею, и Хань отпускает его, только когда окончательно убеждается - живой, мудак.
- У меня новости, - говорит Е Сю. – Все наши живы, - и Хань почти готов обнять его снова. – Остались возле базы, слишком опасно вести их сюда.
Хань кивает. Правильно. А базу, наверное, теперь можно считать новой границей.

Хань сдает Е Сю с рук на руки Весне с четким наказом проследить, чтоб никуда снова не делся. Лицо у Весны становится непередаваемое, Вэй Чэнь ржет, но Ханю не до чьих-то тонких душевных материй. Он идет составлять план.
Вести роботов к бункеру – все равно что красивыми красными стрелочками нарисовать путь, а в конце повесить табличку «мы здесь». К тому же, если они еще раз проебут границу, человечеству может придти не очень быстрый, зато очень невеселый конец.
Ханю странно думать, что от них зависит судьба мира, но он почти привык.
Значит, нужно как-то вытащить Синьцзе и Вэньчжоу. Последнего – не только потому, что он им нужен, но и потому, что он хреново тянет синхронизацию с роботом. То есть тянет, но за счет внутренних резервов организма, и такими темпами может скоро кончиться. Хань надеется, что счет идет на дни, а не на часы, но уверенным быть не может. Нужно торопиться.
Можно послать Вана – Хань почти не сомневается, что тот запихнет Инцзе в робота, даже если Инцзе будет кричать и вырываться, но второй раз фокус может не пройти.
Цзэкай пришел в себя, но сражаться в ближайшее время точно не сможет. Ханю кажется, что заведи кто-нибудь разговор о его возвращении в строй, Сунь Сян снова поднимет робота в одиночку – и ебнет бункер к хренам. Хань даже уверен, что у него это получится. Герой малолетний, вырастили на свою голову.
Значит, остается Вэй Чэнь. И не на роботе, а то теряется весь смысл.
Хань вызывает его по связи, озадачивает, разрешает взять с собой кого нужно, и идет искать Вана.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

02.12.2018 в 21:31

Не успеваю дописать, но очень уж не хочется пропускать последний день. Только фулл комбо, только хардкор.

На денельку тирании, день седьмой
фанлинь, преканон, пока pg, но рейтинг когда-нибудь случится, 2220 слов

часть 1

у«Когда же всё так изменилось?» – задавался вопросом Линь Цзинъянь, капитан команды Вой Ветра, пожимая руку новичка. Возможно не самая подходящая ситуации мысль, но о чём полагается думать, приветствуя парня, который пришёл, чтобы занять его место, Линь Цзинъянь не знал.

Вроде они и виделись раньше – на собеседовании, на переговорах с руководством лагеря Дождя, при подписании договора. Но только теперь, когда он держал мальчишку за плечо перед всей командой, стало заметно, насколько тот отличается от остальных. И дело было даже не в уверенном развороте плеч. Не в модных джинсах. Не в яркой улыбке. Не в бьющем через край нахальстве.

В тот первый день, приветствуя Фан Руя, как новобранца тренировочного лагеря и будущего игрока Воя Ветра, Линь Цзинъянь мысленно досадовал, предчувствуя грядущие объёмы головной боли.

И оказался прав и не прав.

Наглость Фан Руя, с одинаковым успехом повергающая в ступор наперсников по тренировочному лагерю, противников и тётушек с рынка в соседнем квартале, никогда не обращалась против своих. Этот парень даже очередь в столовой не пытался срезать. Вежливо просил, если нужно было поменяться временем в прачечной. Не таскал чужие носки – уж не больше остальных; все путались время от времени. И, что было самым удивительным, не выпрашивал погонять Усмиряющего Демонов.

С того момента, как руководство клуба сказало, что подыскивают ему преемника, Линь Цзинъянь мысленно готовился передать карту аккаунта. И был к этому не готов. Но одна за другой тренировки заканчивались, а Фан Руй не просил передать управление персонажем, на которого его, собственно, натаскивали. И скаждым разом улыбаться ему становилось немного проще.

Чаще всего после тренировки Фан Руй вытаскивал его в игру. Купил им по карте на новый сервер – и только закатил глаза, когда Линь, не останавливаясь, долистал классы до хулигана: «Стабильность и надёжность».

«Не знаю ничего надёжнее старого доброго кирпича», – поддразнил тот.

Мальчишка выбрал не сразу. Поначалу на периферии экрана вспыхивали то искры взрывов, то огненные всполохи кулачных приёмов. Наконец, вечер на пятый, он определился: «Мастером ци уже набегался, хулиганом днём играю. Попробую вора, почему бы и нет». Вор расставлял ловушки, хулиган загонял в них противников. Зрелище, как очередной нарвавшийся пытается увернуться от розочки и залезает в капкан сам, радовало душу.

Вечер за вечером заполнялась и обнулялась шкала опыта; одновременно с монстрами изничтожались, пачка за пачкой, чипсы и крекеры, которые Фан Руй выуживал из рюкзака, стоило им закончить с «официальной» частью тренировки. То, что Фан Руй готовится к их посиделкам, было удивительно приятно. В смысле, что Линь удивлялся сам себе, и то и дело лез в карман за картой твинка с шестого сервера в те вечера, когда у них не было по графику совместных тренировок.

Но когда Фан Руй постучался к нему в комнату в выходной, с ноутбуком в руках и заманчиво шуршащим пакетом на запястье, первым порывом было – выставить его за дверь. Какого чёрта, почему он в свободное время шарится по общаге – как с рекламного баннера, утопая в дутой куртке со странными полосами по рукавам. В широком вороте ярко-оранжевой толстовки виднелся воротничок рубашки.

Широком. А не растянутом.

Линь Цзинъянь застегнул под горло домашнюю флисовую куртку, некстати вспомнив, сколько лет, зим и стирок пережил свитер под ней. Перед остальными в клубе стыдно не было – все одевались, как в униформу, в бесконечные сувенирные футболки с ивентов и подаренные родственниками практичные шмотки. Мелочь из тренировочного лагеря отличалась от них, будто совсем иное племя.

– Капитан Линь, можно? – сверкнул ровными зубами Фан Руй. – У нас ни завтра, ни послезавтра трени нет, а там новый год, каникулы.

– Тебе не вором, а хулиганом тренироваться нужно, – вздохнул Линь Цзинъянь два с половиной часа спустя, поднимаясь из кресла, чтобы найти в шкафу плед.

Ночь выдалась холодной, и температура наверняка упадёт ещё. Он достал сразу и второй плед, накинуть на мальчишку, уместившего свой ноутбук на выделенном ему углу стола.

– На, оберни ноги, – он сам наклонился, расправляя ткань над туго обтянутыми джинсой коленями.

Фан Руй опустил глаза, погладил плед. Подоткнул под себя. Облизал губы.

– Я не хочу, – Линь Цзинъянь впал в ступор от такой наглости. Пользуясь его молчанием, мальчишка обвёл губы ещё раз и продолжил. – Я не хочу играть вместо тебя. Я бы лучше вместе.

Сердце пропустило удар. И забилось сильнее. Как на последних секундах матча, когда и у него, и у противника считанные проценты хп, и один удар может решить всё. В голове строчками, алгоритмами, ответвлениями вероятностей разворачивались комбинации.

– Мой вор впишется в команду как родной! Только подумай, какие интересные маневры можно провернуть, да весь Альянс обалдеет. Мы ведь отлично работаем вместе, правда?

Правда.

– Надо только прокачать Сомневающегося Демона, чтобы было, что показать верхам, – продолжал Фан Руй. – А потом мы всех нагнём.

На экране чистил ногти кинжалами вор в зелено-фиолетовом дерьмище. Ничего, они его прокачают. А потом всех нагнут.

Перед самым отъездом на каникулы – уже на проходной, пока Линь ждал такси, – Фан Руй вручил ему свёрток в красной бумаге. И все пять дней каникул многочисленные тётушки охали, как ему идёт новый свитер.

Холода, переваливаясь, уступали место нормальной погоде, а вместе с ними подходил к концу и сезон. Вой Ветра обеспечил себе место в турнире, теперь оставалось только собрать все оставшиеся силы в кулак и карабкаться выше и выше.

В этом году было особенно сложно. Одновременно, словно их растили для арены, а теперь подняли решетки и выпустили из загонов, на сцену вышел десяток новичков. Все, как один, пробивные, хитрые, смелые. Кровожадные. Сильные. Многих, как сопляков из Дождя, подводило отсутствие опыта, но те, кому повезло иметь перед собой кого-нибудь из старых генералов – наводили ужас.

Прищурившись против слепящей белизны тумана, смешавшего небо и озерные воды, Линь Цзинъянь разглядывал их собственного «припасённого» новичка и гадал. Будет ли тот таким же? Будет ли держаться на пресс-конференциях так же непринуждённо, как маленький капитан Дождя? Невозмутимо принимать обожание поклонников, как новая принцесса Туманного Замка? Привлекать спонсоров так же легко, как девочка Е Цю?

Эти младшие выделялись на фоне игроков первых поколений не меньше, чем сочно-зелёные пальмы на фоне зависшей над озером смеси тумана и смога. На смену сутулым задротам, поселившимся в виртуальной реальности, пришли звёздные дети, выросшие с мыслью, что Слава – это шоу. И этот парень с ровной улыбкой, чистой кожей и шмотками с рекламных баннеров был нужен Вою Ветра.

Фан Руй обернулся и, заметив на себе взгляд, помахал надкусанной булкой. Потом сказал что-то собеседнику и припустил в сторону лотков. Через пару минут он плюхнулся на траву рядом с Линем:

– Поешь, капитан! Ты сегодня после завтрака не ел? Вот, эта с капустой и свининой, очень вкусная. И кукурузка в кляре тоже прикольная, я раньше не пробовал.

Он размеренно выуживал из пятнистого от масла бумажного пакета закуски, передавая их Линю в руки, комментируя каждую парой слов, и выглядел при этом так сосредоточенно будто поймал ритм комбо. Прерывать не хотелось, оставалось только жевать и кивать ему в такт.

– У нас таких нет, – вздохнул Фан Руй, достав, наконец, что-то и себе. Как раз, когда Линь собирался возмутиться. – Зато тут нету куриных печенек. Нету же? Я не видел. В следующий раз поеду домой, привезу обязательно, тебе понравится.

Скомкав пакет, Фан Руй принялся расчёсывать пальцами траву вокруг себя. Теперь, когда они сидели близко, стало видно тёмные точки тщательно замазанных прыщей на висках и подбородке.

Почему-то это делало всё лучше.

***


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

02.12.2018 в 21:32

часть 2

***

Вой Ветра вылетел из турнира в первом же раунде. Руководство махнуло рукой и отпустило всех на каникулы, не дожидаясь официального завершения сезона. Сомневающийся Демон остался в клубе. За лето его предстояло переодеть в звёздный шмот. Фан Рую дали «домашнее задание» – карту прокачанного вора из гильдейских запасов и сказали тренироваться не покладая мыши.

С самого цветения слив и сквозь два месяца летнего ада, изо дня в день Линь слышал в наушниках знакомое уже до последнего отзвука «Привет, капитан!»

И потому он не ожидал.

Первым порывом было протереть очки. Дурацкая идея, как будто жирные отпечатки или налипшие пылинки могут провоцировать галлюцинации – нет, конечно. Но тем не менее. Очень хотелось снять очки, протереть их, надеть снова и проверить, вдруг после этой «перезагрузки» мир придёт в норму, а повисший на косяке двери в тренировочную Фан Руй примет привычный вид.

Эта Хеминь Геланьцзе сильно изменилась за лето.

Каким волшебным молоком его там поили у бабушки в деревне?

За неполных четыре месяца мальчишка вырос едва ли не на голову. Больше не просвечивали торчащие из-под чёрных вихров уши. Голые щиколотки торчали из слишком коротких штанин. Хотя, может быть, это так модно?

Руки, обхватившие свежепокрашеный за летний ремонт косяк, уже не казались комично большими, просто крупными. «Отличный, наверное, размах пальцев, – пронеслось в голове. – Эф-два и вниз одновременно».

Запыхавшийся – видимо вещи закинул и сразу примчался, – Фан Руй тем временем выдохнул толком и просиял:

– Привет, народ! Привет, капитан!

Знакомо до последнего отзвука.

Как выяснилось, вытянулся Фан Руй и правда сильно, сантиметров на десять. Если раньше он смотрел на Линя Цзинъяня чуть вскидывая голову, то теперь они были почти одного роста. Кроме смены угла обзора и острой необходимости в новых штанах, такой резкий скачок принёс с собой частые головокружения и фантомные боли. Командный физиотерапевт только разводил руками: «Лечить тут нечего; сон, еда, витамины и через пару месяцев само пройдёт. Радуйся, что ноги, а не руки». Фан Руй радовался, и шипел через растянутые в улыбке губы, обклеивая согревающими пластырями ноющие голени. В общественном холодильнике по прозвищу Трактор завелось неадекватное количество молока и йогуртов, и после каждой вылазки в соседний магазин становилось всё больше. Ни игроки команды, ни гильдейцы не могли пройти мимо чего угодно с надписью «кальций».

Они бы ещё редкие материалы в тех же объёмах таскали. Разработка серебряного шмота для нового для клуба класса продвигалась так себе.

– А-Фань, го данж на пятьдесят вдвоём? – Линь Цзинъянь старался отвлечь Фан Руя как мог, идя на еженощные сделки с совестью по поводу соблюдения режима. Сидел с ним, пока коридоры данжей не начинали сливаться в одну прямую кишку, а потом падал лицом в подушку. Он засыпал быстрее, чем образы красных полос на едва припорошенных мягкими ещё волосками голенях и крупных ладоней успевали оформиться во внятную мысль.

А потом стало некогда.

Не они одни оказались умными и хитрыми – в пятом сезоне потрясающими новичками обзавелись все, кто не успел в четвёртом. Пробуя и отметая новые стратегии, Вой Ветра карабкался всё выше в списке Альянса, выгрызая каждое очко. Пустота догоняла, всё пытаясь огреть призрачным тачи по загривку. А вот Самсара рванула с низкого старта, оставив позади всех, с кем обычно болталась на последних местах.

Фан Руй налетел на блок новичка и вышел из него с честью. За что решил сделать себе подарок, и на девятнадцатилетие заодно.

– Ну как, капитан?

С его стрижкой под машинку и отводить-то было нечего, но этот мелкий пижон всё равно поднял руку и примял волосы за ухом, привлекая внимание:

– Ну как? – повторил Фан Руй. – Круто, да?

Широкое, хоть и крошечное в диаметре, кольцо обхватывало мочку, как скоба. Золотые отблески привлекали внимание к шее, линии роста волос и плутовской улыбке. Место свежего прокола припухло, так и хотелось подуть, охлаждая. Коснуться губами, чтобы всё прошло, а потом прикусить горькую от лосьона после бритья кожу под челюстью, отвлекая от болезненных ощущений – ему не впервой, хоть и не такими методами.

Линь Цзинъянь попытался сглотнуть, но мышцы горла бестолково сокращались, не слушаясь. Небо знает, что происходит, но было это совсем не круто.

Наконец он справился с собой и заверил:

– Тебе очень идёт, – невозможно было не улыбнуться, глядя, как мальчишка ерзает на месте от похвалы, и Линь решил не скупиться. – Отлично дополняет образ. Такая маленькая, а какой эффект.

– Да ладно тебе, капитан! – Фан Руй сиял так, что почти можно было разглядеть отблески спецэффектов вокруг лица и волос. Такие, как золотые ромбики. – Она почти незаметная.

По предвзятому мнению Линя Цзинъяня Фан Руй и «незаметный» сочетались в одном предложении разве что при обсуждении тактики. Но говорить об этом вслух, пожалуй, не стоило – они только-только справились с блоком, звёздной болезни в команде не хватало. Задумавшись, он не сразу заметил, что Фан Руй тянет его за плечо, пытаясь притормозить у поворота на торговые ряды:

– … Линь! Капитан Линь!

– Что такое?

– Ты не проголодался? Пойдём, перекусим.

Вообще-то обедать было ещё рано, но перекусить можно. Особенно Фан Рую – растёт ведь. Девятнадцать лет сегодня, ох, боги. Сердце затопило теплом и, не в силах сдержаться, Линь счастливо улыбнулся и потрепал мальчишку по волосам. Невесомо огладил большим пальцем мочку с новой серьгой.

Фан Руй просиял в ответ:

– Пойдём! Я угощаю? Ты что хочешь? Шашлычков бы сейчас, да? Только не острое, выбери что-нибудь не острое! А может хого? – что-то здесь было не то, но за непривычным трёпом сложно было сосредоточиться. – Тогда гуаньянго, там можешь выбрать всё, что понравится!

– Стой, Фан Руй, стой! – Линь Цзинъянь наконец поймал мысль за хвост. – Ты разве не хочешь отпраздновать день рождения с друзьями? С девушкой? В клуб сходить, или что-то вроде этого.

– Капитан, – мальчишка словно сдулся; засунул кулаки в карманы брюк и сгорбил плечи, – вот ты что делал в девятнадцать лет?

– В «Славу» играл, – честно признался он. – Но ты же не такой, как я.

Фан Руй поднял полные обиды глаза:

– Не говори так. Капитан.

Выпрямив спину, он всё-таки направился в сторону ресторанчика.

– Между прочим, – продолжил Фан Руй не оборачиваясь, – я, получается, ещё раньше тебя начал. Когда тебе было шестнадцать, «Славы» и не было вообще. Во что вы там играли? В Марио?

«Обиделся», – Линь очень старался не улыбаться. С Фан Руя станется резко повернуться.

– А я в шестнадцать уже набил пк-рейтинг восемьдесят восемь процентов!

Невозможно же. Смех пузырьками поднимался по горлу и рвался через ноздри, как сильногазированая минералка. А вслед за ним от сердца поднималось тепло. На смешки за спиной Фан Руй обернулся, но негодование на его лице тут же сменилось весельем. Стоило протянуть руку, и он шагнул ближе, боднул плечом похлопывающую ладонь.

– Как настоящие задроты, мы должны отпраздновать лапшой в стаканчике, – выдавил сквозь смех Линь.

– И в данж, – Фан Руй уже выудил из кармана телефон и демонстративно занёс палец над приложением такси.

– И в данж.

***


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

02.12.2018 в 22:50

На недельку Тирании. День седьмой, свободный. Сборная, баоцзы, совместный отдых, джен, но мелькают:

спойлер

Фан Руй/Тан Хао, даблчжаны, цзэсяны - одной фразой, но фиг с ним. . Не совсем вычитано, старался успеть к дедлайну

часть 1

Тренировочная – как назвали изначально главный зал дома, сейчас заполненный столами, компьютерами и бумагами – привычно негромко шумела: щелканье клавиш, шелест бумаги, приглушенные раздраженные или довольные хмыки. Е Сю несколько секунд наблюдал за старательно тренировавшейся сборной и вышел, незамеченный никем. В тренировках за технику его сокомандники могли справиться сами, а пока…
Он забрал из комнаты кошелек и чуть не забыл телефон: слаженными усилиями сборной его удалось уговорить купить новейшую модель – чтобы не терять его в другой стране (куда бы он пропал, если они из их дома на время чемпионата выходят только на матчи?) и на удачу (в это верилось еще меньше). В любом случае, сейчас он собирался уйти ненадолго, и стоило известить остальных, чтобы не теряли. Короткое сообщение отправилось в чат сборной: "Ушел в магазин, буду скоро, не теряйте ", и Е Сю закрыл за собой дверь дома.
Спустя полтора часа он вернулся с несколькими пакетами в руках, поблагодарил таксиста: три пакета в каждой руке – это немного слишком, чтобы нести всю дорогу от супермаркета в нескольких кварталах от дома сборной, и сбросил легкие туфли на пороге. Утренняя тренировка еще не закончилась, и дом погружен в тишину.
Е Сю аккуратно шагает – пакеты с мукой едва не перевешивают на правую сторону, но ему удается восстановить баланс. Со вздохом облегчения сгрузив их на столешницу в кухне, он моет руки и зарывается в шкаф. Несколько мисок и ложки складываются колонной на столешнице, пока Е Сю расстилает на большом овальном столе, за которым ела сборная, купленную пленку.
"Пять минут, полет нормальный", - хмыкает Е Сю, стараясь не шуметь.
Идея испечь баоцзы ему пришла неожиданно: вспомнилось, как они со Счастьем днями напролет гонялись за про-игроками в середине 9 сезона. Они довольно сильно уставали, и даже ночью на них нападали внезапные приступы голода. На случай подобного Чень Го стала заказывать по пакету свежих баоцзы из соседнего семейного ресторанчика. Гонки за игроками кончились, но усталость и голод ночью нет, так что булочки все так же дымились в шкафу, приносимые каждый день курьером, порой даже без предварительного заказа – леди-босс специально договорилась с хозяйкой ресторана, чтобы даже если команда и она забудут, булочки все равно будут доставлены.
Муцю, когда они жили вместе с Мучен, научил его делать их: единственное блюдо, получавшееся съедобным и даже вкусным у юного гения. Сам Е Сю готовил крайне редко: в Великолепной Эре была неплохая столовая, а в Счастье им заказывала леди-босс, но не мог же он полностью забыть, как делать баоцзы?
Тем более, время и расписание позволяли. Финал с Кореей будет через два дня, база для плана в групповом и командном этапах готовы, а во время готовки и голова прочищается. Вдруг что-нибудь придет в голову.
Е Сю взялся за тесто: ему еще отстаиваться три часа, сначала стоит приготовить его, а после взяться за начинку. Руки ловко просеивали муку, смешивали муку с молоком и дрожжами, вымешивали упругое легкое тесто. Удовлетворенно кивнув, глядя на получившиеся шары белого теста, он отряхнул руки и накрыл их полотенцем. Теперь осталось ждать, когда оно подойдет.
Размеренные и методичные движения при подготовке теста действовали на него успокаивающе. Беспокойство и тревога за состояние команды – все же это первый подобный турнир, и нагрузка на всех них высокая, фоновое напряжение от состояния Сунь Сяна – тот вчера подхватил простуду, и не сможет выйти в финале, если пойдут осложнения, а значит, ему придется его заменить, и тогда как минимум план для командного этапа придется переписывать – у него нет 100% синергии с Цзекаем – все это медленно таяло, исчезая в дымке от шипящего на сковороде мяса, пока он помешивал его лопаткой. Тянуло пряностями и свежей зеленью, и Е Сю на мгновение прикрыл глаза: почти как в то время, когда они втроем: он, Муцю и Мучен лепили баоцзы на троих.
Готовая мясная часть начинки остывает на плите, а Е Сю проверяет тесто, вымешивает его, а после снова накрывает его. Уже недолго осталось до конца тренировки, стоит поторопиться.
Овощи, нарезаемые им для овощной начинки, оставляют в воздухе нотку свежести и самую малость сочности, добавляя аппетитности в запах, текущий из кухни. Аромат медленно проникает под прикрытую дверь тренировочной, дразня и удивляя игроков сборной. Они переглядываются, но решают сначала закончить тренировку, прежде чем узнавать кто же решил покашеварить. А Мучен чуть принюхивается и жмурится, чуть дернув носом – запах очень знакомый, Е Сю решил приготовить баоцзы? Она чуть качает головой на вопросительный взгляд Юньсю и возвращается к симулятору. Ей и так достанется самых вкусных – в этом она была уверена. Приемную сестренку угощением Е Сю никогда не попрекал.
Спустя двадцать минут игроки сборной вваливаются на кухню – иначе и не скажешь. И большинство так и замирает у порога.
Е Сю. Готовит. На их глазах. И явно не отраву – запах (они принюхиваются на всякий случай еще раз) очень пикантный и притягательный.
Е Сю же поднимает на них взгляд и кивает, показывая, что заметил, но занят. Через несколько секунд, закончив мять тесто, он отряхивает руки и машет им.
- Мучен, будешь сладкие баоцзы с фруктами? Анко не нашлось, - или не им…
- Конечно, Е Сю! – девушка по-детски радостно хлопает в ладоши, а на лице расплывается улыбка, - Тебе помочь?
- Мм, - тот оглядывает три миски с тестом, - Пожалуй, да. Помой руки и вымеси тесто в той синей миске. Что-то я не рассчитал пропорции, - он чуть неловко улыбается ей.
- Поняла! – девушка кивает.
- Эм… Лидер, это что? – первым отходит от шока Вэньчжоу.
Е Сю оборачивается к нему, отвлекаясь от завязывания фартука Мучен. Взгляд у него чуть насмешливый и веселый.
- Готовлю отраву для наших соперников, - фыркает он, - Баоцзы лепить буду, - исправляется он под еще больше ошалевшими взглядами сборной.
- И… Почему баозцы? – с той же напряженной неловкостью спрашивает Юй.
- Это единственное блюдо, которое у него выходит съедобным, - вместо Е Сю, отвечает Мучен, - И видимо, в компенсацию, оно выходит божественно, - девушка мечтательно жмурится.
- Ты преувеличиваешь, - отмахивается Е Сю и возвращается к плите: пора смешивать мясную начинку.
Оставшиеся без внимания игроки переглядываются. Судя по объему теста и количеству готовящейся начинки, Е Сю собирался угощать не одного человека, если не всю сборную.
- Старик Е! – Шаотян первым приходит к мысли, озарившей всех, - А давай я тоже помогу? – он подбегает к стойке, где Е Сю как раз смешивает зеленый лук, морковь и мясо.
- И чем же? Ты умеешь крутить баоцзы? – тот даже не отрывает взгляда от смеси, тщательно размешивая ее до равномерного состояния.
- А то! – хвалится Шаотян, - Я дома их делаю вместе с отцом, когда приезжаю на выходные.
- Тогда будешь лепить, - Е Сю кивает и машет на стол, - Насыпь пока муки и достань доски.
- Старший, я бы тоже хотел помочь, - Цзеси подошел и сразу взял фартук из пакета.
- Ммм, у тебя точные и гибкие руки, будешь раскатывать тесто на лепешки, - Е Сю отвлекается от миски, - Ты ведь знаешь, что нужно пальцами и аккуратно? – уточняет он.
- Конечно, - Ван на ощупь затягивает узел за спиной.


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

02.12.2018 в 22:51

часть 2

- Тогда я и Шицинь поможем ему, - Вэньчжоу забирает сразу же протянутые ему Ваном фартуки.
- Как хочешь, - пожимает плечами Е Сю и зовет Шаотяна, - Эй, забери начинку! – протягивает тяжелую миску, - Мучен, отдай синюю и красную миски с тестом Цзеси и Вэньчжоу, пусть работают.
- Хорошо, - девушка кивает и подталкивает к ним полные миски с белым душистым тестом, - Поаккуратнее, у Е Сю оно получается немного воздушным, - предупреждает она и начинает смешивать овощную начинку.
-Мы с Ли Сюанем поможем Шаотяну, - Юньсю кивает сокоманднику, чтобы он взял им фартуки из пакета, и идет раскладывать тонкие деревянные доски, на которых и будут лепиться булочки. Е Сю сам достает два: зеленый в горох и синий с каким-то мультяшным героем – и дает Ли Сюаню.
- Лидер, а сладкие баоцзы только с фруктами? – Сунь Сян подошел к раковине и стал мыть фрукты.
- С ними и джемом, - Е Сю оглядывается и берется перемешивать тесто в последней, зеленой миске, - Если хочешь, может сделать побольше, - по-лисьи усмехается он, но взгляд добрый и незлобливый, и Сунь Сян только чуть краснеет.
- Спасибо, лидер. Я тогда займусь сладкой начинкой, а Цзекай… - блондин оборачивается к напарнику и недолго смотрит на него, - Поможет старшей Чу.
Цзекай только кивает и подходит взять фартук.
- Старик Е, старший Ван, старший Юй и старший Сяо будут долго возиться, теста много, мы с Тан Хао возьмем половину работы, - Фан Руй подтолкнул удивленного Тан Хао к столу, - Иди-иди, я возьму тебе фартук.
- Слушай, - оставшийся неприкаянным Цзялэ неслышно за общим гулом подошел к Е Сю, - Тебе вообще как пришло в голову лепить баоцзы сейчас? – напрямую спрашивает он.
- Не поверишь, Лэлэ, - Е Сю хмыкает, - Просто захотелось. Но оказалось полезно.
- Не поверю, - соглашается тот, наблюдая, как их сокомандники негромко болтают, спорят, сколько накладывать начинки класть и как правильно закручивать булочки.
- Почему вы вообще решили подключиться к готовке? Я бы и так вас угостил, для того и готовил, - Е Сю достает из кармана сигарету и крутит в пальцах.
- Ты меня спрашиваешь? Я готовить не умею совсем, - открещивается Цзялэ, - Сам не знаю, что им в голову взбрело.
- В любом случае сейчас свободное время, - возникает за их спинами Синьцзе, все это время безмолвно наблюдавший из-за чужих спин, - И для укрепления духа команды было бы неплохо провести время вместе в расслабляющей атмосфере, что сейчас и происходит.
- Синьцзе, если ты хотел устроить мне инфаркт, вынужден тебя огорчить, так легко меня не возьмешь, - размеренно произносит Е Сю, даже не обернувшись.
- Лидер, - укоризна в голосе замкэпа Тирании смешана со смехом, и Цзялэ мгновенно разворачивается к нему: улыбка Синьцзе – очень редкое зрелище, и каждую он старается запомнить.
- Не "лидер"кай мне тут, - цыкает Е Сю, но нестрого и почти ласково, и Цзялэ сам не может удержаться от смеха, - Что, тоже не умеешь готовить? – спрашивает Е Сю Синьцзе.
- Могу заварить хороший чай, у меня с собой заварка, - предлагает тот.
- Тогда чего стоишь? – вздергивает брови Е Сю.
Синьцзе уходит в свою комнату, и Цзялэ давит в себе вздох.
- Тунеядцы у нас не кормятся, - Е Сю тыкает ему в плечо пальцем, - Так что иди, помогай малышу Суню, уж нарезать фрукты да помешать ложкой в миске ты сможешь.
Цзялэ фыркает, но берет нож и становится рядом с Сунь Сяном. Вернувшийся Синьцзе ставит чайник на плиту и готовит заварник.
Е Сю оглядывает кухню.
Стол засыпан мукой, булочки ровно стоят только у Юньсю и Цзекая, что у Шаотяна, что у Ли Сюаня они чуть кривые, и девушка отчитывает их за это, а те чешут затылки и виновато улыбаются. Цзеси, Вэньчжоу и Шицинь катают тесто, режут и лепят заготовки для булочек, негромко переговариваясь о чем-то своем. Фан Руй с Тан Хао соревнуются: кто больше и лучше сделает кружков теста, и лидирует пока Фан Руй, судя по ехидной ухмылке на лице. Но Тан Хао не собирается сдаваться; прикусив губу, ускоряет движения, сохраняя ритм. Е Сю чуть посмеивается: вот и у кого этот парень учился ухаживать? Бросать сплошные вызовы – так скорее выведешь Тан Хао из себя, тот парень взрывной. Но замечает искру азарта в глазах обоих и фыркает. Бог с ними, разберутся, не дети. Скашивает взгляд на Сунь Сяна с Цзялэ и снова чуть улыбается. Юноша о чем-то расспрашивает Цзялэ, а тот медленно отвечает. Чуть улыбается: солнечно, мягко – явно Синьцзе вспоминает, и Е Сю своими глазами видит, как Сунь Сян тут же расслабляется и понимающе кивает, а после почти шепотом начинает что-то рассказывать. Мучен, относившая Юньсю миску с начинкой, улыбается, разговаривая с подругой, и глаза обеих светятся весельем.
Е Сю достает телефон делает несколько фотографий.
По официальной версии, это будет компромат.
По неофициальной… Он просто не хочет забыть этот момент.
Его поползновения замечают, и Цзялэ с Сунь Сяном откладывают ножи, забрасывают руки друг другу на плечи. Улыбаются, стукаются кулаками, и Е Сю щелкает камерой. Сунь Сян утягивает Синьцзе в обнимашки на троих с ним посередине, и Е Сю делает еще один снимок: растерянные лица игроков Тирании невероятно забавны! За столом замечают их, и тут же машут. Он поворачивает камеру к ним и фотографирует игроков.
Пересыпанные мукой, в фартуках, смеющиеся – такими они и выходят на фотографии.
Е Сю улыбается, выкладывая фото в своем Вэйбо: хороший момент оживить блог.
"Лучшие баоцзы в Цюрихе у нас, но мы не поделимся)"
#ChinaNatTeam #SunSiang #ZhangJiale #ChuYunxiu #SuMucheng #YuWenzhou #ZhouZekai #WangJiexi #HuangShaotian #XiaoShiqin #LiXuan #TangHao #FangRui #ZhangXinjie


URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

03.12.2018 в 02:03

Слоуанон запоздало принес фик на недельку Тирании.
Но раз я опоздал, то пусть это будет просто так фик.
Пре-слэш, 1400 слов, Цинь Муюнь/Сон Циин, PG-13

- Старший Цинь Муюнь, - дверь тихонько приоткрывается, на пол комнаты падает узкая полоска слабого света. – Ты еще не спишь? – шепчет из коридора Сон Циин.

- Нет, - Муюнь специально не хочет отвечать шепотом, потому что мучают смутные возражения – иначе они окажутся на одной волне. Сблизятся больше необходимого. Бред какой. – Заходи, - негромко говорит он и слышит довольный вздох.

Циин проскальзывает внутрь, дверная створка издает тихий щелчок, и полоска света исчезает.

- А скажи, старший, - Циин по-прежнему шепчет, и Муюнь все-таки настраивается на его волну – взволнованное дыхание слышится отчетливее, - тебе не бывает обидно?

Его любопытство такое отчетливое, что можно потрогать руками. Вместо этого Муюнь трогает толстое одеяло. Пальцы нащупывают шов, и Муюнь поглаживает его некоторое время, улыбаясь.

Циин переступает с ноги на ногу, и Муюнь понимает, что тот полураздет и мерзнет. Приподнимается на локте, вглядываясь в серую темноту – Циин стоит в одних трусах, обняв себя руками за плечи.

- Иди сюда, - строго говорит Муюнь и откидывает край одеяла.

Циин проворно лезет к нему в кровать, и Муюнь содрогается от того, какие у него холодные руки и ноги.

- Твою мать, - выдыхает он, накрывая Циина одеялом и притягивая к себе.

Тот некоторое время довольно сопит, согреваясь, а потом затихает. Муюнь прислушивается к его ровному дыханию.

- Старший, - снова говорит Циин. Он больше не шепчет, но голос все равно звучит тихо. – И все-таки. Скажешь мне? Это ведь несправедливо, ты столько сделал для победы, а про тебя только упомянули.

Не отстанет. Муюнь вздыхает. Во всех нас велика сила стереотипов. Когда Муюнь впервые увидел серьезного, круглолицего паренька, неторопливого и обстоятельного, он решил – очередной клерик. Их было много в лагере Тирании. Иногда, прерывая тренировочную программу, новичок что-то забивал в телефон. Еще и поклонник тактического таланта Чжана Синьцзе.

А оказалось – страйкер. И большой фанат Ханя Вэньцина. Никогда Муюнь так не ошибался в игроках. Ни до, ни после.

- Потому что они не понимают, - говорит Муюнь. Но Циина не проведешь.

- Я не спрашиваю, почему так. Я знаю, что они не видят твою роль, старший, - он ерзает, задевая потеплевшей рукой бедро Муюня, и тот осторожно перекладывает ладонь подальше. – Я спросил, не обидно ли тебе. Ты счастлив?

Муюнь молчит – это не весь вопрос. Точнее, не совсем то, что интересует Циина. Его совершенно не удовлетворит ответ «Нет, не обидно» или «да, счастлив». Поэтому Муюнь ждет.

Циин, приободренный его молчанием, расслабляется и начинает рассуждать:

- Все хотят победы. – Насчет этого Муюнь бы поспорил. - Стать первыми. Вот, например, стать лучшим новичком – круто же. Все, кого я знаю, хотят этого. Некоторые еще хотят, чтобы девушки узнавали и просили автографы. Чтобы спонсоры деньги платили. И справедливо, когда ты круто играешь, тебе все это достается, ведь так?

- Угу, - Муюнь все еще ждет продолжения.

- Так вот! В теории я знаю, что люди разные. И что для кого-то важно, чтобы после матча написали «Сон Циин, новичок, который в будущем унаследует от Ханя Вэньцина его божественный аккаунт, блестяще подтвердил выбор команды».

Муюнь тихо смеется. Он раньше не задумывался, какие эмоции испытывают люди, читая о себе в газетах. Сам Муюнь обычно не испытывал никаких.

- И ничего смешного, старший, - ворчит Циин, - многим людям нравится, когда их успехи признают. Ничего такого в этом нет.

- Конечно, нет, - соглашается Муюнь. – И что?

- А то, что для тебя это неважно, и хочу понять, как это у тебя работает. Ты другой. Почему. Ведь тебе правда все равно. А в последней статье тебя даже не упомянули, только оценку поставили.

Муюнь некоторое время борется с тщеславием и соблазном подтвердить - да, я не такой, как другие, мне не нужна вся эта суета. И будь на месте Циина кто-то другой… Впрочем, никого другого на месте Циина бы никогда не оказалось. Тот уже совсем согрелся.

- Я такой же, - говорит Муюнь и чувствует, как недоверчиво дышит Циин. - Просто, - он задумывается, как бы получше сформулировать, - это работает с другой стороны.

Циин потягивается и чуть не сваливается с кровати, и Муюню приходится прижаться к холодной стене, чтобы дать ему больше места.

- С какой?

- Как ты думаешь, сколько человек занимается в тренировочном лагере Тирании?

- Я не думаю, я знаю. Сорок шесть.

- А сколько пытается поступить каждый год?

Циин задумывается.

- Конкурс обычно один к двадцати, получается, что около тысячи человек.

- Угу. А сколько человек в команде?

- Пятнадцать. А если брать основной состав, то шесть… - Циин обрывает себя.

- Я играю настолько хорошо, что меня взяли в основной состав Тирании. И мой стиль настолько хорош, что на нем строится часть тактики Тирании.

Муюнь молчит, вспоминая свои эмоции. Когда-то он тоже считал, что признание поклонников и журналистов – важная штука. Он мечтал пробиться в основной состав и показать себя. Когда к нему подошел Чжан Синьцзе и буднично сказал готовиться к следующему мачту, Муюнь просто кивнул, выключил свой компьютер, надел ветровку и ушел гулять.

Он брел по широкой улице, слепящей рекламными огнями, тормозил у каждой витрины, разглядывая ювелирные безделушки, выложенные на черном бархате; какую-то одинокую сумку в витрине, черная кожа была подсвечена огнями, а застежка переливалась бриллиантовым блеском… И думал, что вокруг люди, которые даже не знают, как круто переменилась жизнь Муюня. Он будет играть в основном составе. Он станет чемпионом. Его будут узнавать. И тогда же он понял, что ему на все это плевать. Он уже получил свое главное признание. И теперь его задача – поддержка команды.

Счастлив ли он? Очень сложный вопрос.

- Понятно, - растерянно говорит Циин.

- То есть, - Муюнь все-таки пытается донести свою мысль, - со мной все это работает. Я такой же как и все. Просто признание мне нужно от команды. И пока я являюсь частью Тирании, я счастлив. Не всегда признание – когда о тебе говорят. Иногда достаточно делать. Кстати, - вспоминает Муюнь, - ты говорил, что в той последней статье мне поставили оценку. Какую?

- Какую? – судя по голосу, Циин хмурится. – Девять баллов. Стоп. Но капитан Хань получил восемь!

- Потому что он ошибся в командном бою, - говорит Муюнь. – Он исправил ошибку, но оценку журналист ему снизил.

Циин молчит, и Муюнь его не торопит.

- Понятно, - снова говорит Циин, на этот раз с большим воодушевлением. – Старший, ты удивительный.

Если бы Муюнь не лежал, он бы сейчас присел.

- Почему это? – спрашивает он, враз охрипнув.

- Потому что раньше я о таком не думал. И считал, что журналист поступает некрасиво, игнорируя тебя. А ведь он поставил тебе оценку выше, чем капитану… Ты в том мачте классно играл.

Муюнь бы сказал «ты тоже», но это прозвучало бы глупо. Вместо этого он находит руку Циина и легко сжимает. У него крупная ладонь профессионального игрока с длинными подвижными пальцами, и держать ее приятно. Муюнь не позволяет себе даже думать о большем.

- Можно я не буду уходить, старший, - сонно спрашивает Циин и потягивается всем телом.

- Если зайдет Чжан Синьцзе, он тебя отсюда выгонит, - замечает Муюнь.

- А прихода капитана Ханя не боишься? – Циин тихо смеется, и его теплое дыхание гладит голое плечо.

- Какой смысл бояться того, что не произойдет, - Муюнь тоже потягивается. Завтра у него будет болеть все на свете, но он не хочет, чтобы Циин уходил. – Капитан Хань не проверяет, как мы соблюдаем режим.

- Конечно, он все видит с утра, - опять смеется Циин, и Муюнь смеется вместе с ним.

- Старший, - тихо шепчет Циин снова.

Вот же неугомонный. Муюнь вздыхает, переворачивается на бок и гладит его по плечу.

- Чего? – шепчет он в ответ.

- Можно я еще кое-что спрошу?

- Даже не представляю, как бы я смог тебе запретить, - Муюнь зевает, веки уже тяжелеют, и его клонит в сон, в уютный и легкий, он как будто парит над кроватью. – Спрашивай.

- Ты в меня влюблен, старший?

Реальность с размаху вбивает Муюня в кровать - с такой силой, что перехватывает дыхание. Долетался, блядь. Но Циин ждет ответа – все так же пытливо, и все так же остро чувствуется его любопытство.

- Да, - коротко говорит Муюнь, решив, что осознание – словами, мыслями – пришло только сейчас, после простого вопроса. И Циину об этом знать не обязательно. Как и о том, что первая мысль оказалась трусливая – не признаваться. Это было бы разумно.

- Хорошо, - отвечает Циин и придвигается ближе. - А то я подумал, вдруг я что-то не так понял, и получилось бы неловко…

Он продолжает бормотать, затихая и дыша в ключицы, пока Муюнь не понимает, что тот заснул.

Вот же твою мать. Изумление плавно перетекает в восторг и обратно, грудь ломает от нежности, а пальцы дрожат, когда Муюнь осторожно касается коротко стриженой макушки.

- Старший, - бормочет Циин тихо, сквозь сон, - мне бы хотелось всегда с тобой играть, это так классно, я даже одну тактику придумал, но вдруг тебе не понравится, и я еще хотел спросить, что дальше…

- Дальше мы спим, - говорит Муюнь, и Циин соглашается, льнет ближе, и - что вообще происходит. Но сон наступает, тяжелеют веки, и организм, привыкший к жесткому режиму, диктует свое.

Муюнь думает, что сейчас он совершенно точно может ответить на очень сложный вопрос.

От счастлив. Что бы ни случилось дальше.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

03.12.2018 в 22:53

продолжение кроссовера с Pacific Rim (кроссовер уже совсем-совсем условный, автор все еще не готов вспоминать, что там было в фильме).

продолжение 235, 1000 слов.

Ван находится в тренировочной – если тут ее можно так назвать. Но Хань пытается быть оптимистом.
- Как Е Сю? - спрашивает Ван, не глядя на него.
- Как обычно. Перетянул все внимание на себя, - Хань подходит и обнимает его со спины. Не время и не место, конечно, но прикоснуться хочется просто невыносимо. Ван оборачивается и наконец смотрит на него – и в глазах его удивление.
- Я думал, ты останешься с ним, - говорит Ван, и Хань сначала даже не понимает. А потом не верит.
А потом охуевает.
- Поправь меня, если я неправильно понял. Ты говоришь о том, что Е Сю сейчас нужна поддержка после пережитого – или? – рук Хань не разжимает. Наоборот, стискивает сильнее. – Потому что если второе, я буду вынужден прибегнуть к физическим мерам воздействия.
Ван фыркает. Хороший знак.
- У меня сейчас тренировка, - говорит он, пока Хань целует его в шею, забирается ладонями под свитер. Ван горячий. – Твои аргументы не потеряют силу до вечера?
Что же ты за пиздец, а, думает Хань. Как же меня так угораздило. Никуда тебя не отпущу.

Хань отстраняется как раз вовремя - в тренировочную влетает Сяобе, за ним по пятам с упорством асфальтоукладчика идет Ханьвэнь. Эта песня на тему «будь моим напарником» с одной стороны и «отстань, ты мелкий» с другой длится уже несколько месяцев. По мнению Ханя, Сяобе тоже мелкий. И какую бы синхронизацию – с роботом и друг с другом - они не выдавали, пока у него есть выбор, к сражениям он их не допустит.
Хань оставляет Вана третировать молодежь и идет на кухню.

На кухне столько народу, что Хань с удивлением понимает – обед. В бункере холодно, и Е Сю кутается в куртку – он всегда мерзнет сильнее остальных. Развлекается, подкрадывваясь ко всем по очереди и прижимаясь ладонями. Пальцы у него ледяные. Хань пытается вспомнить, у кого видел перчатки, но мысль все время соскальзывает, вытесненная более насущными проблемами.
Е Сю подкрадывается к Боюаню со спины и прижимается руками к шее. Боюань вздрагивает и оборачивается. А потом берет его руки в свои, накрывает ладонями, согревая.
Е Сю замирает растерянно. Он такой каждый раз после возвращения – как будто заново вспоминает, что о нем могут заботиться. Что же с тобой делают дома, думает Хань. И можно ли это место назвать домом.
Хань знает, что отец Е Сю – кто-то из верхушки правительства мирной зоны. Но не представляет, кем нужно быть, чтобы лично отправить своего ребенка на войну.
Ханю в каком-то смысле проще – семьи у него нет, и все люди, кого он может назвать своей семьей сам, сражаются вместе с ним.
- Мне будет нужно уйти снова, - говорит Е Сю тихо, так, чтобы слышали только стоящие рядом. Хань подходит ближе. – Я… не успел сделать то, зачем уходил.
Когда Е Сю выходит, Боюань утыкается лицом в сложенные на столе руки. Лодка гладит его по плечу.

Вечером Хань еще раз прикидывает, что они имеют. Роботов к бункеру вести нельзя – Хань все еще не может понять, было ли место разлома несчастливой случайностью. Ему нужны аналитики. И отчеты по границе. Значит, других вариантов нет. Он вызывает к себе Е Сю, Вана и Вэй Чэня, и следующие несколько часов они планируют операцию. В чем-то им действительно повезло – местность знакомая.
Через два часа мозги вскипают у всех. Вэй Чэнь и Е Сю выходят курить – у Е Сю единственного на базу всегда есть сигареты. Хань кладет голову Вану на плечо, прикрывает глаза.
Е Сю возвращается первым.
- Бункер останется практически без защиты, вот что меня беспокоит, - говорит он, опускаясь в кресло.
- Если будет нужно, я подниму Ваккарию в одиночку, - Ван дышит так размеренно, что смысл слов доходит не сразу. А когда доходит…
- Сколько раз? Один? Нет, - отрезает Хань резко. Отстраняется, трет глаза. В них будто песка насыпали.
Даже если отставить в сторону личные эмоции, оно того не стоит.
- Кем нужно быть, чтобы дать имя роботу? – поддевает Е Сю, разряжая атмосферу.
- Действительно, Мрачный лорд, - голос у Вана насмешливый. Пока Е Сю пытается понять, кто его сдал, Хань чувствует, как в животе разливается тепло.

Е Сю уходит ранним утром. Коротко обнимает Моста, кидает Вэй Чэню пачку сигарет – на удачу. Сунь Сян протягивает ему перчатки, и Хань вспоминает наконец, где их видел – у Цзэкая. Хань даже рад, что сейчас здесь нет Шаотяня и Цзялэ – вот кто устраивает из проводов Е Сю целое представление.
Хань сжимает плечо Е Сю, зная, что тот все поймет и так. Возвращайся.

Через час Вэй Чэнь скидывает Ханю список группы на утверждение – Бао Жунсин, Мо Фань, Ань Вэньи, Цяо Ифань, – а пятнадцать минут спустя к Ханю стучится Весна. Очень вежливый Весна, который просит список группы, вбивает туда что-то, отдает планшет, извиняется за беспокойство и уходит.
Хань смотрит на новую строчку – «Лян Ичунь». А потом подтверждает изменения и пересылает список Вэй Чэню.

Через час Хань стоит на улице, смотрит на броневик и не находит слов. То есть вот это вот они понимали под вертолетом? К крыше броневика приделаны лопасти. Хань проглатывает то, что рвется на язык – какого хуя, да вы, блядь, охуели, что это за нахуй вообще? Вэй Чэнь восхищенно присвистывает – Хань не удивлен, он всегда был уверен, что тот отлично впишется к долбоебам из Счастья.
- Вертолет там не сядет, - наконец говорит Хань.
- Ну так он и не полетит, - флегматично отвечает Мо Фань.
Весна стоит, привалившись спиной к двери водителя, и курит. Хань узнает знакомую парку, явно одолжил у Вана, а шарф – у Цзэкая. Ставит мысленную галочку «как-то решить вопрос с теплой одеждой», и тут же отодвигает ее в конец списка, после более насущных проблем.
Весна коротко бросает «я за рулем», и садится в машину прежде, чем Вэй Чэнь успевает возразить.
- Кто будет осуществлять связь? – спрашивает Хань. Вэй Чэнь с трудом отводит взгляд от захлопнувшейся перед его носом двери:
- Синий мост.
Когда машина отъезжает, Хань уходит работать.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

04.12.2018 в 02:08

Маленькая елань просто так

- Три Дня Без Сна такой офигенный!
- Он, наверное, и правда не спит! Кофе с колой?
- Да какая разница? Нападаем, пока он ведет!
Сюй Боюань долго не мог понять, в чем дело. Происходящее было так знакомо, но...
- Бог Е?
Три Дня Без Сна притормозил лишь на секунду, но этого хватило, чтобы Боюань убедился.
- Тебе больше заняться нечем? У тебя же на плечах целая Сборная!
- Мне тоже нужно отдыхать, согласись.
Ответ прилетел так быстро, будто Е Сю вовсе не отвлекался на дикого босса. Да как у него это выходит, вообще?!
- Когда же ты уйдешь уже? - в сердцах простонал Боюань.
- Эй, - позвал Е Сю. - Вам без меня будет скучно.
Пока Боюань набирал ответ, боевой маг Три Дня Без Сна увёл босса из поля видимости.
- Чёрт, да какого!..
«Игроки Три Дня Без Сна и Лазурный Лед из гильдии Синий Ручей получают первое убийство Скрытого Босса Песчаный Гаан».
Как... Когда он... Когда успел?..
- Ты когда меня в группу добавил?!
Е Сю улыбается, выдыхает дым и топит окурок в пепельнице, другой рукой обнимая Боюаня.
- Ты во мне сомневался?
Он ужасен, думает Боюань. Ужасен настолько, что убить его мало. Ужасен - и прекрасен настолько, что просто думать о нем больно.
Боюань откидывается назад, лениво проводит рукой по одеялу и выдергивает карту из ридера.
- Теперь давай на время на разных серверах!
- А смысл? - спрашивает Е Сю, доставая россыпь подписанных карт.
- Пока ты со мной... И пока твои твинки в Синем Ручье, - смеётся Боюань.

URL комментария

[Аватар Анона]

Пишет Гость:

04.12.2018 в 13:59

вэйчунь, 180 слов
"Эй, Изменчивая Весна, хочешь посмотреть на кубок?" - Вэй Чэнь не может пройти мимо. Нельзя так просто заняться своими делами, когда на площади стоит берсерк.
Изменчивая Весна разворачивается в его сторону, но не отвечает.
"А на осень в Ханчжоу?"
Вэй Чэнь подводит Наветренную Формацию ближе. Так, чтобы освещение повыгоднее ложилось на плащ и посох. Изменчивая Весна складывает руки на груди.
"То есть, ты даже не хочешь знать, как живет твой бывший капитан? А ведь мы знакомы больше лет, чем некоторые в браке состоят".
Изменчивая Весна вздыхает. Почти неслышно, но Вэй Чэню много не нужно. Он смотрит на экран, на клавиатуру, на экран снова, понимая, что сказал чистую правду.
"А на мою наглую рожу посмотреть хочешь?"
"+"
Изменчивая Весна разворачивается, собираясь уходить.
В чате появляется следующее сообщение.
"06537"
Вот Вэй Чэнь считает, что на него не за что сердиться, но прежде, чем он успевает обстоятельно обосновать, почему, Весна добавляет:
"530".
Он тоже скучает. Но удержаться невозможно.
"И по наглой роже тоже?"
"+".
"Тогда я приеду, посмотришь".
"Хорошо".
Нельзя так просто заниматься чем-то еще, когда на площади стоит берсерк. Да и не нужно.

URL комментария